На нарах с Дядей Сэмом. Лев Трахтенберг

из Нью-Йорка, каким-то боком тоже связанный с коза ностра.

      От обилия экспрессивных и ярких мафиози мне нестерпимо захотелось замурлыкать музыкальную тему из «Крестного отца». В крайнем случае – песню итальянских коммунистов «Бандьера Росса»[99].

      После очередного перекура Славик и помощники сменили скатерти. Делегация бывших итальянских «трудящихся» выставила на стол свой подарок – два вкуснейших и нежнейших чизкейка, сделанных из сладкого творога, фруктового джема и теста, извлеченного из магазинного хлеба.

      Воистину, нужно было быть настоящим чудотворцем, чтобы в тюрьме изготовить такой шедевр!

      Позже Славик объяснил, что кондитеров «экстра класса» – всего два на всю зону и что за свою работу они берут долларов шестьдесят. Процесс приготовления занимал несколько часов, последние два – у микроволновки. При этом повар-кондитер – фальшивомонетчик из Кореи – не только следил за поспевающим тортом и отгонял потенциальных воров, но и сдерживал напирающую очередь.

      И я, и Максимка были потрясены банкетом – мы совершенно не могли себе представить, как в тюремных условиях при официальном отсутствии многих продуктов, под носом у дуболомов состоялся такой пир.

      О «смычке города и деревни» – охранников и заключенных – во имя получения взаимной выгоды я узнал через несколько месяцев, когда на территорию тюрьмы Форт-Фикс был введен американский спецназ. Солдаты с овчарками искали сотовые телефоны и наркотики, а также арестовывали своих «иуд», снабжавших зэков запрещенными плодами цивилизации.

      Через полчаса мы уже прогуливались по периметру тюрьмы. Раблезеанство и гедонизм надо было незамедлительно «отработать». Саша, Робик и Вадюша в едином порыве приняли решение объявить на следующий день голодовку ради здоровья.

      Я к такому экстриму пока еще не был готов. Как учил Дима Обман – всему свое время, даже в тюрьме.

      Особенно в тюрьме.

      …Через два дня состоялась вторая часть Марлезонского балета – проводы Славика широкой тюремной общественностью.

      По непонятным для меня причинам администрация в подобные массовые мероприятия старалась не вмешиваться или вмешиваться по крайней мере избирательно, чтобы избежать революционной ситуации. На этот раз после двухминутных разборок с героем дня дежурный лейтенант ограничился тем, что выставил дополнительные посты дуболомов неподалеку от места проведения «се си бона»[100].

      На «второй день» Славик позвал сокамерников, коллег по работе, партнеров по картам, соседей по бараку и просто местных приятелей.

      Пикник проходил на улице – у двух отдельно стоящих доминошно-карточных столов.

      Мы с Максимкой вошли в «группу поддержки» – доставали из отмытого мусорного контейнера ледяные бутылки с соком и газировкой; разрывали пакеты с чипсами, сухариками, печеньем, сладкими булочками «хани бан»[101] и прочей «здоровой» снедью из тюремного супермаркета.

      Гости потчевали себя безалкогольными напитками

99

Bandiera Rossa – буквально «красное знамя» (итал).

100

C’est si bon – буквально «это так хорошо» (франц).

101

Honey bun – популярный высококалорийный американский десерт.