Росмерcхольм. Генрик Ибсен

Не могу, Кролл. Не гожусь для этого.

      Кролл. Не годишься? То же самое ты говорил, когда отец твой выхлопотал тебе место приходского пастора.

      Росмер. И я был прав. Оттого я и ушел.

      Кролл. Ах, будь только ты таким редактором, каким был пастором, – мы останемся довольны.

      Росмер. Дорогой Кролл… говорю тебе раз навсегда: я не возьмусь за это дело.

      Кролл. Ну, так хоть дай нам свое имя.

      Росмер. Мое имя?

      Кролл. Да, уже одно имя Йуханнеса Росмера будет крупным приобретением для газеты. Мы, остальные, ведь слывем за людей узко партийных. Я даже считаюсь ярым фанатиком, – мне говорили. Поэтому мы и не можем рассчитывать, чтобы наши имена открыли газете доступ в массу, сбитую уже с толку. Ты, напротив, всегда держался вне борьбы партий. Весь твой мягкий, честный душевный склад… твой высокий образ мыслей… твоя неуязвимая честность известны и ценятся у нас здесь всеми. А к этому надо еще прибавить уважение и почтение, которое стяжала тебе твоя прежняя пасторская деятельность. И, наконец, старинное, почетное родовое имя!

      Росмер. Ах, родовое имя…

      Кролл (указывая на ряд портретов). Росмеры из Росмерсхольма – все пасторы, офицеры и администраторы, занимавшие высокие ответственные посты. Все корректные, благородные люди – род, который в течение вот уже скоро двух веков считается первым во всей области. (Положив ему на плечо руку.) Росмер, ты обязан ради себя самого и во имя родовых традиций присоединиться к нам, стать на страже всего того, что до сих пор считалось справедливым в нашем обществе. (Оборачиваясь.) Что вы скажете, фрекен Вест?

      Ребекка (с тихим смешком). Дорогой ректор… мне просто смешно…

      Кролл. Что такое? Смешно!

      Ребекка. Ну да, потому что я вам скажу прямо…

      Росмер (быстро). Нет, нет… не надо! Не теперь! Кролл (глядя то на него, то на нее). Да что такое, ради самого неба, друзья мои?.. (Обрывая.) Гм!..

      Справа входит мадам Хельсет.

      Мадам Хельсет. Там с черного хода пришел какой-то человек. Говорит, что хочет повидаться с пастором.

      Росмер (переводя дух). А! Так попросите его сюда.

      Мадам Хельсет. Сюда, в комнаты?

      Росмер. Ну да.

      Мадам Хельсет. Да он как будто не таков с виду, чтобы его пускать в комнаты.

      Ребекка. А каков же он с виду, мадам Хельсет?

      Мадам Хельсет. Да не больно казист, фрекен…

      Росмер. Он не сказал своей фамилии?

      Мадам Хельсет. Да, кажется, Хекман или что-то в этом роде.

      Росмер. Никого такого не знаю.

      Мадам Хельсет. Сказал еще, что зовут его Ульрик.

      Росмер (пораженный). Ульрик Хетман! Так?

      Мадам Хельсет. Да, да, Хетман.

      Кролл. Это имя я когда-то слыхал…

      Ребекка. Да ведь так, кажется, подписывался тот… чудак…

      Росмер (Кроллу). Это псевдоним Ульрика Бренделя.

      Кролл. Отпетого Ульрика Бренделя! Да, да!

      Ребекка.