Ирина. Нежин Виктор Михайлович

посредственная во всём, она никогда ни на что не претендовала, зная свое место «на галерке».

      – Как это случилось? – полюбопытствовала я, но Виталик и сам был в недоумении.

      По его словам, из всех, с кем он не против бы переспать, Вера не была даже последней.

      Мы продолжали обсуждать эту тему, пока не прозвучало:

      – Ира, а ты понимаешь, что у нас нет никаких перспектив?

      Он испытующе смотрел на меня, явно не ожидая истерики и упреков, но в его взгляде промелькнула настороженность. Утопив ладони в каштановых кудрях, я притянула его к себе.

      – Не беспокойся, всё хорошо…

      Теплые руки опустили меня навзничь, медленно скользя по груди, животу, раздвинули бедра, и я закрыла глаза …

      Ему нравилось наблюдать за тем, как я одеваюсь, натягивая сначала чулки, потом, перед большим зеркалом трусики и остальное. Зная это, я специально затягивала процесс, принимая соблазнительные позы.

      Загоревшись, он опять тащил меня в постель, и, повернув голову к зеркалу, я с нарастающей приятностью видела свои покачивающиеся ноги и утонувшую между ними кудрявую шевелюру…

      В очередную встречу опять зашел разговор о Диме. Чувствуя, что это неспроста, я не могла понять, к чему он клонит. И вдруг осенило – да он просто хочет подложить меня под него.

      Стало обидно до слез, и я, запинаясь, спросила.

      – Тебе надо, чтобы я переспала с Рогачевым?

      – Ира, мне тебя очень жаль, – осушая губами слезы, он усадил меня в кресло, – я видел твоего дубоватого Славика и не понимаю, что между вами общего?

      Я вскочила.

      – Оставь Славика в покое, он мой муж.

      – Хорошо, хорошо… – Виталик примирительно поднял руки. – Вы с ним прекрасно ладите, он очень умный: всё понимает, только сказать не может, и тебе в приличном обществе за него совсем не стыдно, а я просто ошибаюсь.

      Он ехидно ухмыльнулся.

      – А скажи мне, Ирочка, на первом году супружества ты завела любовника, наверное, потому, что просто ненасытная, а муж у тебя золотой и любимый? Или по другой причине?

      Я сидела, сжавшись в кресле, и слезы обиды на всех и на всё застилали глаза… Он обнял меня за плечи.

      – Прости, пожалуйста, я совсем не хотел тебя обидеть, я люблю тебя.

      – Как же, любишь, а собираешься подложить под друга, – сбросила я с плеч его руки…

      – Вы с Димой – идеальная пара, ты всегда ему нравилась, а Вера ограниченная и злобная, она его погубит. Она терпеть не может его друзей, а меня особенно.

      – И ты решил, что мы прекрасно будем жить втроем, – я говорила уже спокойно.

      Он рассердился.

      – Ты ведь признаешь, что у нас всё заканчивается, а Дима – мой друг, и, если вы будете вместе, я никогда ничего себе не позволю.

      Его возмущение вызвало у меня улыбку.

      – Ой ли? А как Дима будет ко мне относиться, вытащив из-под тебя? Давай закончим этот бред.

      Я оделась, и мы первый раз попрощались без поцелуев.

      * * *

      Весь вечер