Сестры по благоразумию. Гейл Форман

нахожусь?

      Он нахмурился.

      – Я понимаю, тебе несладко. Но знаю, ты сильная.

      – Ну да. Просто герой из комиксов про Железного человека. Или, скорее, про Девушку-Плаксу.

      Джед свел брови.

      – Перестань. Я знаю, ты сильная. Ты гораздо сильнее, чем думаешь.

      Потом мы долго говорили и слушали музыку. Он ставил любимые хиты из своей музыкальной коллекции, а я – U2 и Боба Марли, под которые в детстве танцевала с матерью. Он проигрывал песни Фрэнка Синатры, Джоан Арматрейдинг и другие вещи, которые я никогда не слышала. Потом он рассказал о том, что летом в Массачусетсе появляются светлячки.

      – Никогда в жизни не видела светлячков, – призналась я.

      – Правда?

      – Ну да. В Орегоне они не водятся. У нас тут только слизняки.

      – Я уже заметил. Сейчас, секунду, – сказал он и вышел в гостиную, принес очередную пластинку и поставил ее на вертушку. – Это American Music Club, вполне возможно, самая меланхоличная группа в мире. Я думаю, тебе понравится их творчество.

      Он выбрал песню под названием «Светлячок». Вот так она начиналась: «Давай, красавица, сядем на лужайке перед домом и будем смотреть, как летают светлячки на закате. Они живут недолго, совсем недолго. Мы будем смеяться и смотреть на закат». У исполнителя был удивительно грустный голос. Мне казалось, певец прекрасно знает, как я себя чувствую. И по тому, что Джед поставил, он показал мне, как сильно меня понимает.

      Потом Джед пропел припев: «Ты такая красивая, я не видел никого тебя красивей, ты такая красивая, ну, куда же ты делась?» Он пел и смотрел на меня, и, честное слово, я ощущала, будто между нами что-то есть – появилась какая-то связь. Казалось, нас двоих «прокачивает» поток мощной энергии. Дыхание перехватило. Песня закончилась, и Джед с улыбкой посмотрел на меня. Я очень хотела его поцеловать и придвинулась чуть ближе, но он сам нежно поцеловал меня в лоб и прошептал: «Тебе, наверное, пора домой. Уже поздно».

      Я мечтала остаться с ним, обнять и прислониться лицом к его груди. Я хотела растаять в объятиях. Но он меня не обнимал, и поэтому мне не хотелось испортить самый романтичный момент моей жизни.

      И я ушла. А на следующий день привезли Билли, и я стала совершенно лишней. Отец и мачеха занимались младенцем, который только ел, плакал и какал.

      На репетиции Джед, как обычно, вел себя как джентльмен, не подавал виду, будто произошло нечто странное во время нашей прошлой встречи. Я вновь почувствовала себя его младшей сестрой. По крайней мере, так мне казалось до письма, полученного от отца.

      – Мне кажется, нашу красавицу надо расшевелить, – произнес Шериф. Показывая пальцем на одну девушку за другой, он остановил свой выбор на Вирджинии, у которой была репутация человека, умеющего найти самые больные точки несчастной жертвы во время сессий конфронтационной терапии.

      – Мисс Ларсен, – сказал Шериф, – вы последнее время много общались с нашей красавицей. Что скрывается за ее симпатичным личиком? Интересно, что у нее на душе?

      Я почувствовала на себе