Друсс-Легенда. Дэвид Геммел

сказал Зибен, – но без мыла дело не обойдется. Заходи. В очаге горит огонь, и я согрел воды. Боги, ну и холод на улице.

      Друсс, собрав свою одежду, вошел в дом. Домик был одноэтажный, всего с тремя комнатами – кухня с железной плитой, спальня и столовая, где топился каменный очаг. Тут был стол с четырьмя стульями, а по обе стороны от огня – удобные кожаные кресла, набитые конским волосом.

      Зибен провел Друсса в гардеробную, налил в таз горячей воды, вручил гостю брусок белого мыла и полотенце. Достав из буфета в столовой тарелку с нарезанным мясом и хлеб, поэт сказал:

      – Поешь, как помоешься.

      Друсс вымылся пахнущим лавандой мылом, отскреб свой колет и оделся. Поэт сидел у огня, вытянув длинные ноги, с кубком вина в руке. Другую руку он запустил в свои светлые, до плеч, волосы. Откинув их назад, он надел на голову черный кожаный обруч с блестящим опалом в середине и посмотрелся в овальное зеркальце.

      – Красота – это тяжкое проклятие, – сказал он, отложив зеркало. – Налить тебе вина? – Друсс, чей желудок при этих словах встал на дыбы, замотал головой. – Тогда поешь, мой большой друг. Я знаю, еда не идет тебе в горло, но она пойдет тебе на пользу, поверь.

      Друсс отломил кусок хлеба, сел и стал медленно жевать. У хлеба был вкус пепла и желчи, но Друсс мужественно пересилил себя. Поэт оказался прав – желудок успокоился. С соленой говядиной справиться оказалось труднее, но Друсс запил ее холодной водой и почувствовал, как возвращаются силы.

      – Я слишком много выпил, – сказал он.

      – Да ну? Две кварты, насколько я понял.

      – Я не помню сколько. Кажется, драка была?

      – Вряд ли это можно считать дракой по твоим понятиям.

      – Кто были эти люди?

      – Разбойники, на которых ты напал.

      – Мне надо было убить их.

      – Возможно, но в твоем состоянии ты должен почитать за счастье, что сам остался в живых.

      Друсс налил воды в глиняную чашу и выпил до дна.

      – Ты мне помог, это я помню. Почему?

      – Так, каприз. Пусть это тебя не волнует. Расскажи мне еще раз о твоей жене и о набеге.

      – Зачем? Это все в прошлом. Теперь мне нужно одно: найти Ровену.

      – Но тебе понадобится моя помощь, иначе Шадак не послал бы тебя ко мне. И я хотел бы знать побольше о человеке, с которым пускаюсь в путь. Понимаешь? Вот и рассказывай.

      – Да нечего особо рассказывать. Разбойники…

      – Сколько их было?

      – Около сорока. Они напали на нашу деревню, перебили всех мужчин, женщин – тех, что постарше, – и детей, а молодых женщин забрали в рабство. Я был в лесу, рубил деревья. Несколько бандитов явились туда, и я убил их. Потом я встретил Шадака, который тоже преследовал их: они и на его селение напали и убили его сына. Мы освободили женщин, но Шадака схватили. Я спугнул их лошадей и напал на лагерь – вот и все.

      Зибен с улыбкой покачал головой.

      – Этак всю дренайскую историю можно изложить, прежде чем яйцо сварится. Рассказчик из тебя аховый, друг мой, но это к лучшему: не будешь отбивать у меня кусок хлеба.

      Друсс