Избранное. Григорий Горин

никто уже не воюет? Безобразие!.. Война у порога, а мы не готовы! – Он резким движением перевернул стол, уселся за швейную машинку и начал лихорадочно перешивать мундир.

      Горнист издал пронзительно-тревожный сигнал. Солдаты на ходу разбирали ружья. Грянул духовой оркестр. Командующий поднял коня на дыбы и обнажил шпагу. Конная гвардия, поднимая пыль, поскакала по улицам города.

      Взрыв хохота потряс трактир.

      – Но это не все! – объявил Мюнхгаузен, подняв указательный палец. – Дальше самое трудное, господа! Темно, холодно и ни одной спички, чтоб разжечь костер. Что делать? Замерзнуть? Никогда!.. Голова-то всегда под рукой, не так ли? Со всей силой я ударил себя кулаком в лоб, из глаз тут же посыпались искры. Несколько из них упало в костер, и костер разгорелся!..

      За окном трактира послышался звук боевой трубы. С соседнего столика к Мюнхгаузену наклонился Томас:

      – Господин барон, по-моему, это по вашу душу.

      В дверях трактира появилась группа гвардейцев. Послышалась грозная команда:

      – Всем оставаться на местах!

      Мюнхгаузен открыл крышку карманных часов:

      – Половина четвертого. Срок моего ультиматума истекает через тридцать минут.

      – Я могу чем-нибудь помочь? – поинтересовался Томас.

      – Барон Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен! – громко произнес приблизившийся офицер. – Приказано вас арестовать! В случае сопротивления приказано применить силу.

      – Кому? – вежливо спросил Мюнхгаузен.

      – Что «кому»? – не понял офицер.

      – Кому применить силу в случае сопротивления – вам или мне?

      Офицер задумался. По его лицу было видно, что это занятие для него не из легких.

      – Не знаю, – наконец честно признался он.

      – Может, послать вестового и переспросить? – посоветовал барон.

      – Нет! – принял решение офицер и обнажил шпагу.

      – Отлично! – Мюнхгаузен ответил тем же. – Будем оба выполнять приказ. Логично? – После чего он ловким движением, как и положено в подобных случаях, опрокинул стол. – Музыка не повредит?

      – Что?! – изумился офицер.

      – Несколько аккордов… Для бодрости! – Мюнхгаузен сделал знак музыкантам.

      Музыканты дружно заиграли проникновенную мелодию. Мюнхгаузен совершил бросок, последовал молниеносный обмен ударами, и противники замерли в напряженных позах.

      – Нет, господа, не то, – обернулся Мюнхгаузен к музыкантам. – Здесь пианиссимо… Вы согласны? – спросил он офицера.

      – В каком смысле? – опять не понял тот.

      – Это место играется тоньше и задушевнее. Подержите, пожалуйста. – Он протянул шпагу офицеру. – Я сейчас покажу. – Передав оружие офицеру, он принял скрипку у музыканта и заиграл. – Мое любимое место! – Он кивнул головой посетителям трактира, и хор поддержал слова второго куплета.

      Чистая, щемящая душу мелодия понеслась из открытых окон трактира. Второй вооруженный отряд гвардейцев обнаружил у трактира плотную толпу слушателей.

      Мюнхгаузен был в ударе. Многие