Черт из табакерки. Дарья Донцова

эту гору сала. Вообще говоря, вечером можно пойти в театр, в гости или просто на прогулку.

      – Все же узнайте.

      Пухлым, похожим на переваренную сардельку пальцем Карина принялась тыкать в кнопки. Пару раз она сбилась, но наконец сложная процедура набора номера все же завершилась.

      – Алло! – заорала Карина. – Алло, это кто?! Ты, Роза? Чего делаешь-то? Сериал глядишь? Ну-ну, гляди, привет тебе.

      Она положила трубку и сердито пробормотала:

      – Сразу же сказала – дома. Только зря человека побеспокоили.

      – Где эта Радиаторная улица?

      – От рынка направо и через дворы, – пояснила Карина, закрывая за мной дверь.

      Я вышла на улицу и рассмеялась. Чудовищная тетка. Она даже не поинтересовалась, зачем к ней ввалилась посторонняя женщина. Интересно, как бы я поступила на ее месте?

      Роза оказалась слепком с Карины. Сначала мне даже показалось, что милые дамы – близнецы. Та же тучность, абсолютное наплевательство на меня и даже такой же гороховый суп. Только с потолка не свисало чистое белье. Оно громоздилось неаккуратной кучей на стуле. Роза поглядела на ночнушку.

      – Это мне Анастасия Федоровна дала.

      – Кто?

      – Хозяйка бывшая, Лазарева Анастасия Федоровна. Я у них убиралась. Мне такая сорочка ни к чему.

      Это верно, она тебе и на нос не налезет.

      – Отнесла ее Каринке, для Алки, – бубнила Роза, – а той не понравилось. Говорит, все сиськи наружу вываливаются. Пару раз надела, и все! Какие такие у ней в тринадцать лет сиськи! Смех один. Нет, забраковала: купите другую. Пришлось разоряться.

      – А рубашку куда дели?

      Роза поскребла в затылке и зевнула.

      – Известно куда, на антресоль, к вещам ненужным. Пусть полежит, авось пригодится. Постирали в прачечной – и в чемодан.

      – Как же она с антресоли спустилась? Не сама же слезала?

      Роза распахнула огромные коровьи глаза и принялась тупо твердить:

      – Ща, ща, ща…

      Я терпеливо поджидала, когда завершится мучительный мыслительный процесс.

      – Вспомнила! – возвестила Роза. – Дней десять тому назад прибежала Светка из сорок седьмой квартиры и ну стонать! Денег нет, пособие на бирже кончилось, жрать купить не на что, а тут дочку одевать надо. Девке двадцать лет стукнуло, ходит оборванкой, парни стороной обходят, а подруги смеются. Тут мне в голову и вступило! Сняла с антресоли чемодан и весь ей отдала, там и рубашка была. Вона как, лет десять провалялась и пригодилась.

      Я выбралась на лестничную клетку и пару раз энергично вздохнула, чтобы избавиться от «аромата» переваренного горохового супа. Соседнюю дверь украшала цифра «сорок семь», приклеенная криво и слишком низко. И вновь никто не стал ни о чем спрашивать, вход в квартиру был обеспечен без лишних церемоний. В глубине маячил пьяный мужик в грязной майке и чудовищных трусах до колен.

      – Это кто? – икнул он, обдав меня жутким запахом спиртного, прошедшего через организм.

      Судя по аромату, сия личность употребляет внутрь средство для полировки мебели. Коктейль «Вкусная мастика».

      – Это я.

      – Надоть чего?

      – Вашу