Черт из табакерки. Дарья Донцова

что твое свидетельство о рождении потерялось, – объяснила она, – а мой паспорт цел, к тому же подтвержу, что ты – моя дочь, все и поверят.

      Она оказалась права. Ни у кого женщина с девочкой не вызвали ненужных подозрений.

      – Нам бы только до Москвы добраться, – твердила Зоя, – там Раиса поможет, родная кровь, сестра.

      – Надо же, – тихо произнесла Тамара, – какая Зоя добрая женщина… была.

      Кристя улыбнулась:

      – Она хорошая, только очень вспыльчивая, если чего не так сделаешь, запросто может по шее надавать, но потом быстро отходит и даже извиняется.

      Я вздохнула. Наверное, у них с Раисой это было семейное, хорошо хоть Зоя не пила.

      – Она меня спасла, – прошептала Кристина, – называла дочкой…

      Голос девочки прервался, и она молча уставилась в окно.

      У меня защемило сердце. Это сколько же должен пережить ребенок, чтобы разучиться плакать!

      – И куда мне теперь? – пересилила себя Кристя. – В детдом?

      Томуся хлопнула ладонью по столу:

      – Никаких приютов. Если Зоя звала тебя дочерью, то мы тебе тетки. Тетя Виола и тетя Тамара. Впрочем, можешь звать нас просто по именам, все-таки родственники.

      Кристя заморгала:

      – Вы не поняли. Я не настоящая дочь Зои. У нее, правда, когда-то была девочка, но умерла в пять лет, она рассказывала, что всегда мечтала о дочери, но бог ребеночка отнял, а я вроде как на замену.

      – Тебе сколько лет? – спросила я.

      – Двенадцать, нет, тринадцать, – поправилась Кристя.

      – Ладно, – велела Томуся, – теперь следует решить разные формальности. Надо по-человечески проводить Зою, когда отдадут тело. Далее следует выправить Кристине хоть какие-нибудь документы, устроить ее в школу, прописать… Голова идет кругом.

      Значит, так, – резюмировала Томуся, – мы сейчас поедем на «Речной вокзал», в наш любимый магазин, и купим Кристе все самое необходимое.

      Только не подумайте, что там расположен бутик Версаче. Нет, на улице Смольной открыт отличный магазин секонд-хэнд, торгующий практически новыми, но вышедшими у них, на Западе, из моды вещами. Там можно найти все, причем приличного качества. Ну какая нам, в конце концов, разница – узкие джинсы или широкие… Вот только обуви нет, за ботиночками приходится ездить на рынок «Динамо», что пробивает гигантскую брешь в бюджете.

      Внезапно из гостиной раздалось покашливание.

      – Ой, – пробормотала Томуся, – совсем забыла про Веру, с ней тоже проблемы…

      Да, и немаленькие. Но Тамару не так легко сбить с толку.

      – Хорошо, поступим так, – заявила подруга, – я занимаюсь Кристиной, а ты Верой, разделим заботы пополам. Сначала едем в секонд, а потом ко мне на службу.

      Томочка работает в расположенной у нас во дворе школе воспитательницей группы продленного дня. Очень подходящее для нее занятие, ничего, кроме доброты к младшеклассникам, там не требуется. Служба начинается в три часа дня и заканчивается, как правило, около шести вечера, когда