Конверт из Шанхая. Владимир Кузьмин

спустя выпрыгнул из вагона давешний старший железнодорожный служащий.

      – Господа! И дамы! – закричал он. – Покорнейше просим всех пассажиров через вагон первого класса пока не ходить. Тех, кто сам едет первым классом, просим покамест прогуливаться. Или в ресторацию, что ли, пройти. Вот такая у нас просьба.

      Естественно, что все, кто слышал эту речь, кинулись к оратору с вопросами, но тот очень быстро удалился со сцены.

      Еще через минуту младший чином жандарм затрусил, стуча подковками по доскам, в сторону станционных зданий. Почти вслед за этим в вагон позвали нас. Вернее, позвали Ивана Порфирьевича, а я уж увязалась за ним самостоятельно. Дедушка сделал было движение пойти следом за нами, но раздумал.

      – Сюда извольте пройти, ваше высокоблагородие, в салон, – вел нас проводник.

      В салоне за одним из столов сидел тот самый жандарм с усами и что-то выспрашивал у… да назову его старшим проводником, а то все время сбиваюсь, решила я.

      – Была игра или нет, я спрашиваю? – чуть повысил голос жандарм.

      – Была, – согласился старший проводник.

      – Убитый играл?

      – Играл.

      – А посторонних не было? – тут жандарм для напускания страха на допрашиваемого поправил кобуру, из которой виднелась рукоятка пистолета Браунинга. Но допрашиваемый не хуже моего понял, что это все для острастки, и не испугался.

      – В точности ответить не могу, но не должно было быть.

      – Все. Ступай, ничем тебя не пробьешь.

      Жандарм стал доставать из кармана кителя платок, но сначала ему пришлось вытащить какие-то бумажки и пакетики, а после убрать их обратно в карман. Утерев лоб, вахмистр (хоть про этого вспомнила, какой чин ему выходил из всех этих эполетов и гарнитурок[29]!) черкнул в блокноте на столе пару слов. Наш проводник деликатно кашлянул.

      – Простите ради бога, – вскинулся вахмистр, вскакивая из-за стола, – не заметил, что вы ждете. Нашенских покуда расспросишь, семь потов с тебя сойдет. Присаживайтесь, ваше высокоблагородие.

      Иван Порфирьевич прошел к столу, я за ним. Он сел против жандарма, я села на стул за другим столом. Вахмистр все это заметил, но смолчал: раз товарищ прокурора молчит, так и он не стал возражать. Жандармы прокуратуре не подчиняются, но и для них она не пустой звук.

      – Иван Порфирьевич Еренев, – представился товарищ прокурора, – можно без чинов.

      – Раз разрешаете, то почему бы и нет, – не стал спорить вахмистр. – Мне тут сказали, что вы, Иван Порфирьевич, первым осмотр места преступления делали. Расскажите по возможности подробно.

      Иван Порфирьевич рассказал. Вахмистр непрестанно трогал свои усы, а временами делал заметки в блокноте.

      – Вот что значит правильный доклад. Мне и переспрашивать ничего не нужно.

      – Простите за любопытство, а что вас в показаниях служащих не устраивало?

      – Да все очень просто. Покойный накануне играл в карты. Вот я и пытался установить, с кем именно он играл, и не было ли среди игроков посторонних людей, то

29

Гарнитурки – здесь: знаки различия на петлицах мундира.