Белый Шанхай. Эльвира Барякина

у которой от недоедания выпала половина волос и зубов, на что она могла рассчитывать? Даже если ее супруг каким-то чудом разбогатеет, на него тут же начнут охотиться молодые девки, а перед красотой и юностью кто ж устоит? Впрочем, большинство мужчин и не мечтало о богатстве. Их уделом стали безработица, пьянство, незалеченные раны и горькие сожаления о пропавшей России.

      Клима не в чем было упрекнуть, но после болезни Нина со всей очевидностью поняла, что она погибнет, если не уйдет от него. Без паспортов и без денег они не смогут эмигрировать ни в Европу, ни в Америку, а кому в Азии нужен журналист, который умеет писать только по-русски и по-испански? В английском у Клима было слишком много ошибок, а на шанхайском диалекте он мог разве что торговаться на базаре.

      “Он не найдет работу, и мы будем жить под мостом и искать еду по помойкам, – в ужасе думала Нина. – Все это будет продолжаться до первой инфекции или потасовки с местными нищими”.

      Нина постоянно пыталась обвинять Клима в несуществующих грехах – чтобы не было так стыдно за свое тайное намерение уйти от него. В последние дни перед эвакуацией она уже не могла находиться с ним в одной комнате.

      Клим следил за ней встревоженным взглядом и то и дело пытался доказать ей, что не все потеряно.

      – Ты сейчас злишься не на меня, – как-то сказал он. – После сыпняка у многих расшатываются нервы. Если не веришь, спроси у любого доктора! В России половина населения переболела тифом – думаешь, почему мы все такие ненормальные? Но это пройдет – просто нужно время!

      Клим вдруг прервался на полуслове и прижал Нину к себе.

      – Не бросай меня! – прошептал он дрогнувшим голосом. – Ты самое дорогое, что у меня есть.

      Ей хотелось крикнуть: “Оставь меня в покое!”, но она не посмела, боясь, что с отчаяния Клим совсем потеряет рассудок.

      На следующий день Нина договорилась о месте на беженском корабле и перебралась туда, на всякий случай прихватив револьвер Клима. Еще не хватало, чтобы он пустил себе пулю в лоб!

      Нина была уверена, что больше никогда не увидится с мужем, но вышло по-другому – во время эвакуации Клим попал на то же судно. Он не навязывался ей – ему гордость не позволяла, но было видно, что Нинино предательство подкосило его. Клим был на себя не похож: от его извечной жизнерадостности не осталось и следа. Время от времени он делал над собой усилие и устраивал на пароходе то лекции, то танцы, но потом снова замыкался и не хотел ни с кем разговаривать.

      Нина убеждала себя, что одному ему будет проще, а при желании он всегда сможет найти себе барышню без особых запросов. Мало ли тех, кто готов влюбиться в стройного темноволосого господина, который к тому же не злоупотребляет спиртным?

      “А мне требуется мужчина, который твердо стоит на ногах и от которого можно рожать детей”, – повторяла себе Нина.

      С тех пор, как они поженились с Климом, она страшно боялась забеременеть: ведь если бы у них родился ребенок, они бы его точно не уберегли.

      – Пойдемте