Пугачев и Екатерина. Владимир Буров

Но и это уже неплохо. Думает ли так лошадь? Люди думают, что думает. Ибо почему они винят во всем ее? Лошадь, собака, кошка виноваты во всех бедах. Как будто это специально посланный нам с неба отряд телохранителей. А со своими прямыми обязанностями:

      – Охранять нас, – не справляется. И хорошо, если он просто прозевал беду. Плохо, когда сам испугался и разбежался в разные стороны.

      – Приходится взять на себя обязанности защищать себя из последних сил, – сказал Француз. – Тем более, я киллер, или кто? – Он расстрелял в набегавших разбойников свои четыре пистолета. Они остановились, залегли или спрятались за деревьями.

      3

      – Я не хочу, чтобы мои люди гибли и дальше, – сказал Атаман из-за дерева. Выходи.

      – Зачем? – спросил Хлопуша.

      – Выходи. Тем более у тебя осталось мало патронов. А одними пулями стрелять не получится. Если только кидаться.

      – Я умею кидать пули, – сказал Хлопуша из кареты.

      Действительно, такими пулями убивать легко. Диаметр почти полдюйма. В том смысле, что еще больше. Где-то полтора сантиметра. И умирать, может быть, даже приятно. Ибо:

      – Человек умирает почти безболезненно, ибо сразу, не мучается.

      – Мои люди не чувствуют боли, – сказал Атаман. – Долго ты не продержишься. Минуту, не больше. Ну, че, выходишь? Один на один. Победишь – свободен. – Атаман произнес эту речь, и первый вышел из укрытия.

      Хлопуша выглянул из окна, и улыбнулся. Атаман был с коротенькой бородкой, длинными, как у девушки, светлыми волосами, и симпатичн-ный! Роста небольшого, убить легко, решил Хлопуша, и крикнул:

      – Жди, щас выду,

      – Нет, а че будет, если я тебя убью? – спросил Хлопуша, покрутив в ладони саблю с красной кисточкой, спустившись с лестницы. – Мне нужна гарантия личной безопасности.

      – Вот, Варвара, моя жена и мой заместитель, – сказал Атаман. Вышла красивая, здоровая девка, с длинной косой, и сказала:

      – В случае чего, я тебя освобожу. – И добавила: – Клянусь.

      – Че-то я не очень ей верю, – сказал Хлопуша. – Такая легко и убить может.

      – Тогда давай так, – сказал Атаман, – бьемся на кулаках. И, в случае чего, я сам тебя отпущу.

      – Да, нет, я согласен, конечно. И знаете почему?

      – Почему?

      – Такого-то… не знаю, как тебя звать-величать, я возьму, не смотря на ваше численное преимущество, ибо у меня имеется качественное, – и Француз три раза ударил себя в грудь рукой, сжимающей саблю.

      – Осторожнее, – сказала Варвара, – не отрежь себе ухо. А то крови много будет.

      – Да, можа, просто сварить его в кипятке! – раздались голоса. Бандиты уже вышли из-за деревьев, и бряцая оружием нагло ухмылялись.

      – Нет, нет, друзья, – сказал Атаман, – раз я обещал, то уж теперь мы этого делать не будем. И добавил:

      – Шпрэшэн зи дойч?

      – Нет.

      – Ду ю спик инглиш?

      – Есс. Вы