Божественный глагол (Пушкин, Блок, Ахматова). Виктор Есипов

Отдаваясь во власть личных воспоминаний в 1827–1829 гг., Пушкин описывает бал первых лет правления Николая I (1825–1855), на мгновение забывая о том, что предполагаемые балы и рауты, на которых Онегин встречает Татьяну, должны происходить осенью 1824-го, в правление Александра I (1801–1825). Естественно, никто бы никогда не позволил опубликовать эту строфу, раз Онегин предпочитает Татьяну N императорской чете.

      Лалла-Рук – это юная императрица России Александра (1798–1860), ранее прусская принцесса Шарлотта (дочь короля Фридриха Вильгельма III и королевы Луизы), после того, как в 1817 г. на ней женился Николай. Она получила это nom de société (светское прозвище. – В. Е.), появившись в «живой картине» на великосветском празднике в костюме героини очень длинной поэмы Томаса Мура «Лалла-Рук, восточная поэма» (1817). Под этим именем она была воспета своим учителем русского языка Жуковским, который посвятил три стихотворения светской теме Лаллы-Рук, когда находился в Берлине, где в январе 1821 г. при дворе устраивались разнообразные праздники (описанные в специальном альбоме с иллюстрациями «Лалла-Рук, танцевально-вокальный дивертисмент» (“Lalla Roukh, divertissement mêlé de chant et de danses“. Berlin, 1822), на которых принцесса Александра выступала в роли восточной принцессы, а великий князь Николай – Алариса»[155].

      Таким образом, и последняя из приведенных записей представляет для пушкинистов несомненный интерес, при этом строка о Лалле-Рук не могла быть почерпнута составительницей «Записок» ни в одном из известных ей собраний сочинений Пушкина.

2

      Мы выбрали из текста «Записок» примеры, достоверность которых представляется несомненной. Кто-то выберет другие. Так, Семен Франк в статье «Пушкин как политический мыслитель» остановился на совсем иных записях, продемонстрировав их полное смысловое созвучие с соответствующими пушкинскими размышлениями, извлеченными из его публицистических произведений:

      «А. О. Смирнова приводит в своих “Воспоминаниях” (“Записках”. – В. Е.) слова Пушкина, достоверность которых совершенно очевидна по внутренним основаниям, как бы недостоверны ни были многие свидетельства этих сомнительных мемуаров: “Разумная воля единиц или меньшинства управляла человечеством… (С. 299 “Записок”. —В. Е.)… В сущности, неравенство есть закон природы (С. 306 “Записок”. —В. Е.)… Единицы совершали все великие дела в истории (С. 308 “Записок”. – В. £.)…”. Отсюда ненависть Пушкина к демократии в смысле “господства народа” или “массы” в государственной жизни. В применении к Франции он говорит о “народе” (der Herr Omnis)[156], который властвует “отвратительной властью демократии” (“Об истории Шевырева”, 1835).

      Так же об Америке (с сылкой на “славную книгу Токевиля” “De la democratic en Amerique”)[157]: “С изумлением увидели демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нестерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую, подавлено неумолимым эгоизмом и страстью к довольству; большинство, нагло притесняющее общество…” и пр. (Джон Теннер, 1836)»[158].

      В другой статье Франк вновь обратился к «Запискам» и привел оттуда следующее пушкинское суждение:

      «Я

155

Набоков В. В. Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин». СПб.: Искусство-СПб., 1998. С. 572.

156

Господин Всякий (нем., лат.).

157

«О демократии в Америке».

158

Франк С. Л. Пушкин как политический мыслитель // Пушкин в русской философской критике. М.: Книга, 1990. С. 413.