Una Picadura. Абдул Басет Салман

возвышалась на скалистых берегах, и без сомнения являлась одной из главных достопримечательностей Гаваны. До острова было рукой подать, ходили паромчики – металлические корыта: безумные творения креативных сварщиков. Смущали решетки, вообще обилие сваренных металлических решеток в автобусах, поездах, автостанциях; давка внутри, высунутые наружу черные руки и глаза-глаза-глаза. Всплывали известные ассоциации – неорабство какое-то. И обязательно куча бдительного народу в форме, пустым бесцветным взглядом наблюдавшим, чтобы САТАНА ДЖОРДЖ БУШ не учудил что-нибудь нехорошее. Я конечно- же не лезу в чужой монастырь со своим уставом, но ездить каждый день на работу в «воронке», или скажем, к теще на блины в «столыпине» – БРРР! И еще раз БРРР! Так и хотелось взять резак или кувалду, и освободить их, но потом вспоминал, что вообще- то их давно уже освободили в пятьдесят каком-то там году.. Чудны дела Твои, Господи!

      Вот и сейчас целая толпа в хаки и портупеях досматривала и трамбовала ко всему привычный народ в ржавую кастрюлю под гордым кубинским флагом. Меня пропустили без шмона, включил КВАЗИ-ИМПУЛЬС и волшебное заклинание «TOURISMO BISECLETA»+ два доллара в эквиваленте – и я на борту. Да…

      Нептун свидетель, эти воды бороздили красивейшие корабли со всей планеты, пузатые галеоны испанцев, хищные пиратские шхуны, наглые, уверенные в себе пароходы. Хотелось попросить капитана, чтобы он, побрившись, немедленно открыл кингстоны и не позорился, но не успел, т.к. мы слишком быстро приехали…

      Остров очень понравился. Каждый камень дышал историей бурной, кровавой, но красивой. Крепость вообще порвала. Я провел там немало времени, заглядывал в жерла огромных пушек, что смотрели в синее море, по прежнему ожидая врагов. Лежа на раскаленных камнях древних бастионов и используя «амстердам» как машину времени, уносился назад, в седую историю…

      Благодать! Топот прекрасных коней, восседавших на них воинственных мужчин, блеск начищенного оружия, много шрамов. Каждый из них всегда готов был пасть порвать любому за красотку, что идет воскресным утром в часовню; черная вуаль вся в пропалинах жгучих взглядов как изнутри, так и снаружи, вид лодыжек вгоняет в сладостный трепет…

      – Хозяин, кажется дождь собирается. Поехали!

      Как ни странно, мой карбоновый байк – дитя космического века – очень органично смотрелся в обрамлении старины: старина настоящая, и он настоящий. Вот привез меня сюда, и увезет. И без ложной скромности, – там, где проходили их кони, без сомнения пройдет и он. А дождь тем временем действительно собирался…

      Первый капли, гулко ударив, быстро прогнали призраков былого, и мы весело покатили дальше. Метрах в пятистах под сенью чудесных деревьев обнаружился прекрасный ресторан, устроенный в здании бывших казарм, с большей терассой на пролив и множеством предметов солдатского обихода, очень впечатляющих. Казалось, их только подняли по тревоге, и воздух вот-вот снова наполнится ржанием коней и гортанными выкриками команд.

      Я был единственным посетителем.

      – BUENOS DIAS! UNO SOUPAS D’MARISKAS? DOS