Ответный удар. Йон Колфер

только…

      Взволнованную болтовню сотрудника банка прервало шипение дверей лифта. Кабина опустилась до уровня депозитария.

      – Приехали, – сказал Бертольт, вытирая пот со лба бумажной салфеткой. Клочок салфетки застрял в морщине на лбу и затрепетал, как ветроуказатель, в струе воздуха из кондиционера. – Все в порядке, как видите! Не стоило так волноваться… Все в порядке. – Он нервно засмеялся. – Ну что, идем?

      У лифта их ждал коренастый охранник. Артемис заметил пистолет на ремне и провод от наушника на шее.

      – Willkommen, Бертольт, тебе удалось спуститься в добром здравии. Еще раз, – усмехнулся охранник.

      Бертольт смахнул со лба клочок бумаги.

      – Да, Курт, удалось, и не думай, что твой насмешливый тон остался незамеченным.

      Курт глубоко вздохнул и захлопал губами, выпуская воздух из легких.

      – Прошу простить моего излишне мнительного соотечественника, – сказал он Дворецки. – Его пугает буквально все, от пауков до лифтов. Просто поразительно, как у него хватает духу каждое утро вылезать из-под одеяла. Прошу вас встать на желтый квадрат и поднять руки до уровня плеч.

      Желтый квадрат был нарисован краской на стальном полу. Дворецки встал на него и поднял руки. Курт произвел обыск, который посрамил бы самого дотошного таможенника, и предложил пройти через рамку металлодетектора.

      – Все чисто, – громко сказал он.

      Слова через закрепленный на лацкане микрофон были переданы на пост охраны.

      – Мальчик, ты – следующий, – сказал Курт. – Порядок тот же.

      Артемис подчинился и, сгорбившись, ступил на квадрат. Он едва оторвал руки от боков.

      Дворецки свирепо посмотрел на него.

      – Альфонс! Неужели тебе трудно сделать то, что просит этот человек? В армии за такое поведение тебя давно бы послали драить отхожее место!

      Артемис посмотрел на него не менее свирепо.

      – Конечно, полковник, но мы – не в армии, верно?

      Курт снял со спины Артемиса рюкзак и принялся рассматривать его содержимое.

      – Что это такое? – спросил он, доставая из рюкзака раму из ударостойкой пластмассы.

      Артемис взял у него раму и разложил ее тремя легкими движениями.

      – Это – самокат, старик. Может быть, ты о них слышал. Это такое средство транспорта, не загрязняющее воздух, которым мы дышим.

      Курт выхватил у него из рук самокат, крутанул колеса и проверил шарниры.

      Артемис ухмыльнулся.

      – А еще он работает лазерным резаком, чтобы я мог проникнуть в ваши драгоценные ячейки.

      – Слишком много говоришь, умник, – огрызнулся Курт, засовывая самокат в рюкзак. – А это что такое?

      Артемис включил игровую приставку.

      – Игровая приставка. Их изобрели для того, чтобы подросткам не нужно было разговаривать со взрослыми.

      Курт бросил взгляд на Дворецки.

      – Он – настоящее сокровище, сэр. Жаль, у меня нет такого сына. – Он побренчал висевшими на поясе Артемиса ключами. – А это что?

      Артемис почесал