Уроки Джейн Остин. Как шесть романов научили меня дружить, любить и быть счастливым. Уильям Дерезевиц

своего тесного кружка, как ему нравилось. Ни с одним семейством за пределами этого кружка он не поддерживал особых сношений; беседы допоздна и многолюдные званые обеды внушали ему ужас, он мог водить близкое знакомство лишь с теми, кто соглашался навещать его на его собственных условиях.

      Ни метафор, ни образов, ни полета воображения. Не верилось, что передо мной художественная литература. Лексика немного устарела, а в остальном похоже на устную речь.

      Но потом я пригляделся внимательнее. Мистер Вудхаус был, говоря языком тех дней, человеком болезненным, профессиональным страдальцем. Не найти на свете существа слабее и беспомощнее. Но всего лишь в трех предложениях Остин тонко дает понять, что мистер Вудхаус умело использовал свою болезнь, чтобы контролировать окружающих. В этом отрывке нет и сотни слов, причем семнадцать из них – то есть примерно каждое пятое[5] – местоимения, связанные с мистером Вудхаусом: «он», «ему», «его». «Его» богатство, «его» дом, «его» дочь – все принадлежало «ему». Абзац начинается его именем, и каждое предложение подчеркивает его власть – он не чуждался общества «на свой лад», «как ему нравилось» и «на его собственных условиях».

      Так строится вся речь Остин. Ни напряжения, ни театральности, никаких попыток произвести впечатление или удивить. Обычные слова в привычном порядке – язык, ничем не привлекательный сам по себе, но естественный, как дыхание. Феномен прозы Остин не в используемых словах, а в том, как она их выстраивает, сочетает, уравновешивает. То же самое можно сказать и о персонажах. Тысячи авторов писали романы о простых людях, но лишь один создал «Эмму». Все герои Остин вышли из-под ее пера живыми и полнокровными, поскольку она «расставила» их на страницах повествования так же естественно, без снисхождения и оправданий, как в жизни. Эмма с Джейн Фэрфакс, мисс Бейтс с Гарриет Смит, мистер Мартин с мистером Элтоном – все они, подталкивая друг друга, заставили историю двигаться и разыграли сцены настолько непосредственно, что вышло совсем как в реальной жизни. И какое значение имеет размер картины, если она вмещает целый мир?

      Как выяснилось, первое впечатление людей от книг Джейн Остин очень напоминало мое собственное. Отзывы современников Остин предостерегали читателей, что произведения «несерьезные», «не слишком разнообразные», «далеки от совершенства», а также «начисто лишены изобретательности» и до такой степени «скупы на события», что сложно даже сказать, о чем они. Остин, которой нравилось собирать мнения друзей и родственников о своих работах, записала слова некой миссис Гитон об «Эмме»: «…слишком реалистична, чтобы заинтересовать». Мадам де Сталь, известная французская писательница и интеллектуалка, называла ее романы «мещанскими»; так что, может, и к лучшему, что Остин отказалась встретиться со своей знаменитой современницей на торжественном обеде в Лондоне, когда представилась такая возможность. Джейн и сама понимала, что ее книги не для всех. «Едва ли нужно мне писать, – говорила она о “Гордости

5

В русском переводе этого отрывка восемьдесят семь слов; местоимений, связанных с мистером Вудхаусом, – десять.