Избранные стихи с иллюстрациями. Марина Цветаева

той девушкой у темного окна

      – Виденьем рая в сутолке вокзальной —

      Не раз встречалась я в долинах сна.

      Но почему была она печальной?

      Чего искал прозрачный силуэт?

      Быть может ей – и в небе счастья нет?..

      Новолунье

      Новый месяц встал над лугом,

      Над росистою межой.

      Милый, дальний и чужой,

      Приходи, ты будешь другом.

      Днем – скрываю, днем – молчу.

      Месяц в небе, – нету мочи!

      В эти месячные ночи

      Рвусь к любимому плечу.

      Не спрошу себя: «Кто ж он?»

      Все расскажут – твои губы!

      Только днем объятья грубы,

      Только днем порыв смешон.

      Днем, томима гордым бесом,

      Лгу с улыбкой на устах.

      Ночью ж… Милый, дальний… Ах!

      Лунный серп уже над лесом!

      Таруса, октябрь 1909

      Эпитафия («Тому, кто здесь лежит под травкой вешней…»)

      Тому, кто здесь лежит под травкой вешней,

      Прости, Господь, злой помысел и грех!

      Он был больной, измученный, нездешний,

      Он ангелов любил и детский смех.

      Не смял звезды сирени белоснежной,

      Хоть и желал Владыку побороть…

      Во всех грехах он был – ребенок нежный,

      И потому – прости ему, Господь!

      В Люксембургском саду

      Склоняются низко цветущие ветки,

      Фонтана в бассейне лепечут струи,

      В тенистых аллеях все детки, все детки…

      О детки в траве, почему не мои?

      Как будто на каждой головке коронка

      От взоров, детей стерегущих, любя.

      И матери каждой, что гладит ребенка,

      Мне хочется крикнуть: «Весь мир у тебя!»

      Как бабочки девочек платьица пестры,

      Здесь ссора, там хохот, там сборы домой…

      И шепчутся мамы, как нежные сестры:

      – «Подумайте, сын мой»… – «Да что вы! А мой»…

      Я женщин люблю, что в бою не робели,

      Умевших и шпагу держать, и копье, —

      Но знаю, что только в плену колыбели

      Обычное – женское – счастье мое!

      В сумерках

      (На картину «Au Crépouscule» Paul Chabas[7] в Люксембургском музее)

      Клане Макаренко

      Сумерки. Медленно в воду вошла

      Девочка цвета луны.

      Тихо. Не мучат уснувшей волны

      Мерные всплески весла.

      Вся – как наяда. Глаза зелены,

      Стеблем меж вод расцвела.

      Сумеркам – верность, им, нежным, хвала:

      Дети от солнца больны.

      Дети – безумцы. Они влюблены

      В воду, в рояль, в зеркала…

      Мама с балкона домой позвала

      Девочку цвета луны.

      Эльфочка в зале

      Ане Калин

      Запела рояль неразгаданно-нежно

      Под гибкими ручками маленькой Ани.

      За окнами мчались неясные сани,

      На улицах было пустынно и снежно.

      Воздушная эльфочка в детском наряде

      Внимала тому, что лишь

7

«В сумерках» Поля Шабаса (фр.)