Предел несовершенства. Людмила Феррис

положительно. Он ветеран цеха, производственные задания выполняет качественно и в срок. Выполнял.

      Молодой следователь Володя Агаркин злился и свое состояние скрывал с трудом. Он чувствовал, что начальник цеха что-то недоговаривает и явно что-то знает, знает, но не хочет делиться своим знанием со следствием.

      Рабочие тоже оказались из того же «невнятного теста». Термисты и гальваники хором толковали про свою дикую производственную загруженность, про то, что по сторонам смотреть им некогда, халтуру они в работу не берут, и наказуемо это, и, самое главное, времени у них нет, оборудование загружено под завязку.

      – И что, никогда левой работы не брали?

      – Нет, – словно сговорившись, отвечали они, что, конечно, по мнению Агаркина, не могло быть правдой по определению.

      Гальваник Вадим Лазарев, работавший в смену с убитым Федором Крупинкиным, был просто напуган и ничего, что несет в себе смысловое наполнение, сформулировать не мог.

      – Да мы вроде волноводы серебрили, загрузили партию в ванны, я на обед ушел, а он остался.

      – Он решил не обедать?

      – Да почему? Я с обеда бы вернулся и Федора отпустил. Просто когда детали в ванной, кто-то должен находиться на участке.

      – У вас не возникало предположения, что его могли убить из-за конфликта на работе, из-за каких-то рабочих проблем?

      – Не возникало. Нет у нас рабочих конфликтов. Задание мастер утром дает, в самом начале смены. Загрузки у нас на двоих гальваников выше крыши, драться нам из-за того, что он возьмет в работу волноводы, а я другие детали, бессмысленно. Федор часто в ночную смену выходил. Работаем по техпроцессу, если что-то не идет, к технологу обращаемся, к мастеру. Мы люди маленькие.

      – И все-таки Крупинкина убили.

      – Не знаю, ничего не знаю. Нет у меня никаких предположений.

      Категорична была только пескоструйщица Света Налько. Ее наманикюренные ноготки походили на капельки варенья из вишни. Женщина заметно нервничала, и ее ноготки-вишни негромко стучали по столу.

      – Он всегда меня доставал, подкалывал, язвил. Злой был человек.

      – Ну, например, что он говорил?

      – У него все время был разговор про деньги, доллар сегодня столько стоит, а евро вот столько. Просил у меня доллары в рубли обналичить.

      – Это шутка была?

      – Конечно, шутка, дурацкая причем. У меня ни одного доллара в жизни не было. Я одна ребенка воспитываю. А он как идиот привяжется, я злюсь, а он ржет, довольный.

      – То есть Крупинкин ориентировался, сколько стоит валюта?

      – Не знаю, может, прикалывался так, а может, и ориентировался. Сейчас это не секрет. На всех сайтах курсы валют обсуждаются.

      – А он что, много зарабатывал?

      – Да нет, в среднем выходило, как у всех.

      Следователь Владимир Агаркин первый раз в своей жизни столкнулся с гальваником, который предлагал пескоструйщице обналичить доллары. Впрочем, он был молодым двадцатипятилетним человеком, и многие события в жизни становились