Красные волки, красные гуси (сборник). Мария Галина

То, что лежало на растрескавшейся бурой земле, уже ничем не напоминало человека. Огромный корень лежит, весь в волосках. И отростки – руки, ноги… Голова… Что-то в этом роде.

      Как это у них получается? Он же видел одежду, головную косынку видел.

      Запах? Запах…

      – Пойдем, Ян. – Фей отбросила с лица пыльную прядку, робко посмотрела на него.

      – Первое время, говорят, они были еще уродливей. – Он пнул ногой пустую, сразу как-то высохшую оболочку. – Совсем были на людей не похожи. Три ноги бывало, все такое…

      Наверняка запах. Люди подпускали их к себе как раз, чтобы дать возможность спорам… укорениться.

      Но они обычно… никогда не подманивали путников. Только тех, кто на месте.

      Это да. Нас для них слишком мало. Они нас не чувствуют.

      – Как же этот нас нашел, Ян?

      Он молчал, чувствуя, как его заливает волна озноба. Похолодало, что ли?

      – Пойдем, Ян. Пойдем скорее… Я хочу домой.

      – Да, да – поспешно согласился он.

      Он еще раз пнул ногой лежащего мандрагора. Тот не пошевелился. Будто так и надо.

      Отстегнул от пояса флягу, протянул ей.

      – На. Глотни.

      Песок из бурого сделался багряным. А с неба действительно потянуло холодом.

      Она задыхалась, хватая остывающий воздух ртом.

      Он ей хотел сказать, чтоб она прекратила паниковать – приманит ведь мандрагора. Но не сказал – хуже будет.

* * *

      …Уже когда они подошли к глинобитной ограде своего хутора, он знал… Уж очень было тихо. И калитка открыта.

      Он отодвинул Фей плечом, но она все равно билась у него за спиной, о его спину, слепо и больно хватаясь руками.

      Калитка открыта…

      Он обернулся к ней.

      – Это потому, что ты не давала ему отделиться, старая дура! – горько выкрикнул он. – Если бы он отделился!

      Она прижалась к нему, дрожа всем телом.

      – Но, Ян… – пробормотала она, – мы же… нас же… все равно… не было… Их же осталось так мало… так мало…

      Она сползла на песок и застыла, изредка вздрагивая. Он осторожно глянул за калитку. Под отсветом багровой, распухшей, огромной луны было видно, как шевелится за оградой плотная зеленая масса.

      Скоро она пустит цветочные побеги, подумал он. И отрастит мандрагоров…

      Он провел рукой по лицу.

      – Командир, – пробормотал он.

      Острая боль резанула грудь и так же быстро ушла. Я опять ничего не чувствую, подумал он, так же нельзя. Наверное, позже. Потом…

      У него за спиной тоненько скулила Фей.

      Темная, почти черная в свете луны, опара зашевелилась.

      – Смотри, смотри!

      – Там кто-то есть!

      – Мандрагор!

      – Нет! – вытолкнула она вместе с горячим воздухом. – Это он! Наш мальчик!

      Мандрагор, думал он, надо же, как они теперь быстро…

      Он подхватил карабин. Человеческая фигура поднималась из зеленого савана.

      – Наш мальчик!

      – Не думай! – крикнул он не оборачиваясь. – Не смотри!

      – Но это же наш мальчик! Наш сыночек!

      – Мандрагор!

      Темная