Жизнь длиною в лето. Часть 2. Наталья Брониславовна Медведская

отвернуться. Она обтёрла шею, руки и подмышки, влажными салфетками.

      – Можешь поворачиваться. Я немного привела себя в порядок. Идём дальше.

      Только благодаря Кате она нашла вчерашний маршрут. Пару своих меток чуть не пропустила – тонкие веточки, воткнутые в землю, оказались едва заметны.

      – Саш, вот здесь нужно установить хорошую метку, чтобы ребята сразу нашли. – Кармель показала неглубокую яму.

      Сашок вытащил из рюкзака тетрадку, ручку, скотч и ножницы.

      – Пиши имя, фамилию и всё тебе известное. А я пока топориком поработаю.

      –Тридцать третья армия, пятая рота. Рядовой Сергей Тимофеевич Трубников из московского ополчения. В смертном медальоне его данные, – сказала Катя.

      Кармель посмотрела на подругу. Сквозь её прозрачное тело просматривался куст бересклета, усыпанный плодами, похожими на серёжки.

      – Ему было всего семнадцать. Он соврал в военкомате. Бедный мальчик, – Катя смахнула ладошкой слезу. – Такой красивый, похож на Сашу.

      – Кать, скажи ему: поисковики найдут его родных.

      Призрак покачал головой.

      – Он детдомовский.

      На душе Кармель стало тяжело: об этом мальчике и всплакнуть некому. Она быстро написала на листке всё, что поведала Катя. Сашок принёс большую ветку ясеня, обрубил лишнее, воткнул в землю.

      – Прикрепляй скотчем записку. Теперь не потеряется. – Сашок глянул на листок бумаги. – Трубников Серёжа. Надо же, он старше меня всего на год.

      Зашуршали листья папоротника. Вылезла Лиска, облизнулась. К мордочке кошки прилипли серые пёрышки.

      – Уже кого-то схомячила.

      Сашок наклонился и хотел убрать перья с мордочки кошки. Лиска молниеносно цапнула его по руке лапой.

      Кармель возмутилась, заметив проступившие капли крови на руке мальчишки.

      – Фу, Лиска, нельзя так себя вести.

      Кошка мяукнула и вдруг прыгнула на полусгнивший пенёк. Послышался хруст. Лиска повернулась к ним. В её пасти извивалась большая ящерица.

      –Ну ни фига реакция. Твоя Лиска как кузнечиковый хомячок ничего не боится.

      – Хомячок? Так они же толстые и ленивые, – удивилась Кармель такому сравнению.

      – Эти нет. У хомячков этой породы реакция будь здоров. Они питаются сколопендрами, тарантулами, скорпионами и всякой другой ядовитой фигнёй. Я же видел, как твоя Лиска сожрала ужа, он хоть и не ядовит, но странноватая пища для кошки, не думаешь?

      – Не знаю. У меня раньше не было кошки. Эта первая.

      – Ну тогда просто поверь. – Сашок посмотрел на царапины. – Я ей не нравлюсь почему-то.

      За полтора часа они поставили ещё двенадцать меток. Почти двадцать погибших, из них только у десяти оказались заполненными листочки в смертных медальонах. Кармель еле волочила ноги от голода и какой-то душевной усталости. Ей стало казаться, что вся земля в лесу пропитана болью, кровью и ненавистью. Она сказала об этом Сашке.

      – Не только этим, ещё любовью и верой. Любовью к стране, родным и верой в победу.

      Под ногами Кармель пружинили мох, веточки и остатки перепревшей листвы. Она посмотрела