Жизнь длиною в лето. Часть 2. Наталья Брониславовна Медведская

кинулся туда, где только что она стояла. На том месте зияла воронка. Чёрная влажная земля чавкала под ногами. Послышался стон. Он стал разгребать листву и ветки на краю воронки. Спутанные волосы Кармель потемнели от крови, а светлый странный наряд, похожий на балахон, даже не запачкался. Он поднял девушку на руки, её голова откинулась назад, обнажив изящную шею. Приложил ухо к груди и не услышал биения сердца. От тела Кармель пахло мускусом и потом. Этот запах взбудоражил всё его естество до основания ещё днём, а сейчас стал символом потери. Душу затопила боль.

      – Не смей умирать, – прошептал он, прижимая к себе девушку. – Я только нашёл тебя и не хочу потерять.

      Над головой каркнул ворон. Вскоре целая стая опустилась на землю рядом с ними. Крики птиц стали оглушительными и … он проснулся.

      На ветке ивы во всё горло каркали вороны. Тимур сел, ощущая, как колотится сердце и затихает в груди боль.

      – А мою одежду постираешь? – послышался голос Сашки.

      – Ещё чего. Сам стирай, – ответила Кармель.

      Тимур глянул на друга. Феликс прочёл вопрос в его глазах.

      – Ты спал. Они минут сорок, как вернулись из леса. Кармель не подходила сюда, но я хочу позвать её и показать рисунки.

      – Я освежусь. – Тимур встал.

      Чуть поодаль на кустах висела выстиранная одежда. Кармель расчёсывала волосы. Оказалось, они у неё ниже лопаток. Он много раз видел, как причёсывается женщина, но сейчас это зрелище заворожило его.

      – Кармель, подойди, пожалуйста, – позвал девушку Феликс.

      Тимур очнулся и пошёл к воде. Сашка, увидев его, предложил поплавать наперегонки. Вылезли они из воды, когда зубы начали отбивать чечётку. Вещи с кустов исчезли, Кармель тоже. Феликс укладывал краски, кисти, мольберт.

      – Ну и как? Согласилась позировать? – Тимур растёрся полотенцем и теперь торопливо одевался. От реки полз туман и сырость.

      – В свободное время. Вечером.

      – Ну, я же говорил, кто откажется от такого.

      – Кстати, она повторила твою фразу. Сказала: я ей польстил, – усмехнулся Феликс. – Говорит: у неё нос длиннее.

      Сашок натягивал на мокрые ноги кроссовки и чертыхался.

      – Угадайте, сколько мы меток поставили с именами погибших?

      Тимур проворчал:

      – Чего гадать. Говори уж.

      – Двадцать четыре.

      Феликс присвистнул.

      – Такими темпам нам до конца лета хватит поднимать солдатиков. Нашла она своего Ивана Гордеева?

      – Нет. Я Кармель на чай приглашу. Чего ей одной сидеть в палатке, – предложил Сашка.

      Тимур съязвил:

      – Только кружечку свою пусть прихватит, чтобы два раза не бегать.

      В лагере их встретили возмущёнными криками.

      – Вы чё, про плац забыли!?

      Тимур поднял руки.

      – Чесс слово завтра отработаем.

      Кармель развесила полусухую одежду на плечиках. Загнала Апельсинчика в клетку. Кролик, просидевший взаперти много времени, запищал возмущённо.

      – Хорошо, хорошо. На день буду тебя отпускать. Попадёшь хищнику