Oh, Boy!. Мари-Од Мюрай

душевное равновесие, найти свой путь… Она дала волю этим мыслям или смутным мечтам, повторяя про себя: «Симеон Морлеван».

      – Вы что-то сказали? – встрепенулась она.

      Пока судья витала в мечтах, социальная сотрудница, оказывается, что-то говорила.

      – Да насчет этих сводных братьев или сестер…

      – Каких сводных братьев? – удивилась Лоранс.

      – По-видимому, есть еще какие-то Морлеваны. Отец уже был раньше женат, и от этого брака должны быть дети.

      – В досье ничего подобного не указано.

      – Это только со слов мальчика.

      Бенедикт не забыла, как покоробили ее манеры Симеона, когда он обратился к ней с этим заявлением.

      – Если эти Морлеваны существуют, – сказала судья, – это очень важно. Фамилия, безусловно, редкая. Надо бы посмотреть…

      Без лишних слов Лоранс повернулась на своем вертящемся стуле к компьютеру. Она быстро открыла базу данных адресной службы и набрала в строке поиска: «Морлеван Париж 75». На экране появилось два адреса. Один принадлежал д-ру Жозиане Морлеван, другой – некоему Бартельми Морлевану. Судья сохранила оба адреса, потом на всякий случай задала поиск фамилии Морлеван по всей Франции. Но больше никого не нашла.

      Лоранс заглянула в свой ежедневник. Так, встреча с детьми Морлеван назначена на вторник следующей недели, а сейчас уже пятница. Ей надо было провести свое маленькое расследование по-быстрому. Д-р Жозиана Морлеван проживала недалеко от офиса судьи. Вот с нее завтра же и надо будет начать.

      В субботу утром Лоранс стояла у подъезда фешенебельного дома в районе парка Монсури. Д-р Морлеван оказалась офтальмологом. Дама не первой молодости, дородная, как не без удовольствия отметила судья, торжественно отворила дверь.

      – Вам назначено?

      – Нет. Я г-жа Лоранс Дешан, судья по делам несовершеннолетних.

      Лоранс знала, что ее должность никаких определенных ассоциаций у людей не вызывает, но обычно бывает достаточно слова «судья», чтобы собеседник струхнул. В самом деле, секретарша д-ра Морлеван прижала руку к пышной груди, словно желая проверить, как бьется сердце.

      – Что случилось? – выдохнула она.

      – Ничего страшного, – ответила судья, вспомнила о сиротах и добавила: – Во всяком случае, ничего страшного для д-ра Морлеван. Я хотела бы поговорить с ней о ее отце, г-не Жорже Морлеване.

      – Да он же ей не отец! – воскликнула дама. – Моя дочь… Д-р Морлеван – моя дочь…

      Судья кивнула в знак того, что поняла.

      – Мой бывший муж признал ее и дал ей свою фамилию. Вот и все.

      Итак, Жозиана Морлеван была внебрачным ребенком, которого Жорж Морлеван усыновил. Никакие кровные узы не связывали ее с тремя маленькими Морлеванами.

      – Жорж, наверное, умер? – спросила дама, и в глубине ее зрачков загорелся огонек.

      Судья улыбнулась, спеша развеять иллюзию.

      – Речь идет не о наследстве, мадам. Или, если угодно, о наследстве, которое непросто принять. Г-н Морлеван оставил трех несовершеннолетних