Седьмая жена Есенина (сборник). Сергей Кузнечихин

заранее – никакие адвокаты не спасут от позора. Страх силен, а завистливая злоба еще сильнее. Если нельзя напрямик, значит, надо искать обходной путь. Если нельзя отравить, значит, надо заразить смертельной болезнью. Пошел к знакомому немцу-аптекарю и взял у него палочки Коха. Придумал вроде остроумно. Чем другим, а хитростью Сатана его не обделил. Но от замысла до воплощения дистанция весьма долгая и небезопасная. Подвела критика собственная неряшливость. Вы посмотрите на портреты Белинского – везде с немытыми волосами. Руки тоже мыл нерегулярно. Это его и погубило. Принес злополучные палочки и, не помывши рук, сел ужинать.

      А наутро проснулся с температурой сорок один градус. И слег. Не успел подсыпать бациллы в бокал Бенедиктова, а перепоручить такое деликатное дело не решился. Учеников было много, отравить поэта у любого из них рука бы не дрогнула – только прикажи, братия послушная, но ненадежная (ради красного словца – не пожалеют и отца), – это Белинский по себе знал. Таким доверься, и на все грядущие века ославят. С такими надо, чтобы никаких следов. Собрал последние силы, едва не теряя сознание, дошел до туалета и спустил коварную пробирку в унитаз. Улику уничтожил и только после этого велел собрать учеников к смертному одру для последних наставлений. Первыми, как самых близких, пропустили к умирающему Писарева и Добролюбова. И началась дележка наследства. Писарев энергичней был, ему достались неограниченные права на Лескова и разрешение на частичную критику Пушкина. Добролюбов выхлопотал Случевского. Просил и Достоевского, но учитель испугался провокации, – дай поповичу разрешение, а он повернет обратной стороной и раззвонит, что Белинский его на гения науськивал. Писарев с Добролюбовым заняли место у изголовья, а за дверью толпа бушует. Очередища, как в пивную после выходных, кого только в ней нет: Страхов, Зайцев, Мережковский с Гиппиус. Наглости критикам не занимать, но проскочить без очереди особый дар нужен. Старые критики в этом слабоваты. Другое дело напостовцы. Дружные ребята – Родов, Авербах и Лелевич – локтями и кулаками из хвоста очереди с улицы к двери пробились, но запыхались, и пока вспоминали, кого бы им на растерзание попросить, шустрый Бухарин прошмыгнул между ними.

      «Есенина мне, – кричит, – разрешите с Есениным разделаться!»

      Расслышал его Белинский или нет, этого никто не знает, но все видели: как он одобряюще опустил веки и, уже теряя сознание, выговорил по слогам:

      «И Бе-не-дик-то-ва…»

      С этим словом и умер.

      А теперь напиши крупными буквами

      МОРАЛЬ

      Написал? Дальше с новой строки. Записывай каждое слово, я специально буду говорить медленно.

      Во-первых – поэт подвластен только Богу, а если в государстве Бога нет, значит, не подвластен никому.

      Во-вторых – любая травля в конце концов оборачивается против отравителей.

      В-третьих – спасти поэта может только женщина.

      Записал?

      Теперь подчеркни, и перейдем к новой теме, более сложной, но тоже с детективным уклоном.

      Большая