Азиль. Анна Семироль

одежду, выбрав вместо привычных джинсов и лёгкой рубахи костюм для официальных визитов, кивает своему отражению в зеркале и с улыбкой касается лежащего на столе свёртка, перевязанного синей лентой.

      – Сегодня, Кей.

      Обеденный перерыв в заседании Совета Семи близится к концу. Бастиан Каро доедает остатки изысканного порционного киша с морской рыбой, отряхивает крошки с брюк салфеткой, покидает своё место и подходит к окну. Столовая находится на высоте четырёхсот семидесяти метров над землёй, охватывая башню Оси кольцом, и весь Азиль виден, как на ладони. Если идти вдоль стеклянной внешней стены, видны поля, фабрики, далёкое море и все двенадцать секторов Третьего круга, отделённые друг от друга бетонными стенами с КПП. Это необходимо на случай вспышек опасных болезней: всегда можно закрыть сектор на карантин. Ядро города утопает в зелени, в которой видны крыши аккуратных домов местных жителей. Дома настолько надёжны, что по прошествии двухсот лет существования Азиля им почти не нужен ремонт. Бастиан мысленно благодарит архитекторов из далёкого прошлого, смотрит на табло электронных часов и спешит подняться на десять этажей выше, в зал заседаний. Возвращаясь из столовой, он не пользуется лифтом: Советник обязан быть в превосходной физической форме. Многие жители Ядра настолько разожрались от хорошей жизни, что один лишь взгляд на них будит волны брезгливости. Если судьба избрала тебя для руководящей роли, ты обязан быть образцом для подражания – вот принцип, которому Советник Каро следует неотступно. Подтянутое, тренированное тело, острый ум, прекрасная память, максимальная самоотдача в работе. Когда ты – один из семерых, отвечающих за выживание целого города, приходится жить делом, которому служишь. Особенно если твой город – вероятно, последний оплот человечества.

      Бастиан вспоминает разговор, состоявшийся год назад, во время одного из светских раутов. Обсуждали попытки обнаружить уцелевших вне Азиля. Нащупать осколки цивилизации, как выразился Пьер Робер – третий Советник и муж сестры Бастиана, Софи. Он отвечает за системы безопасности Азиля, работу с данными и уцелевшей компьютерной сетью. Пьер утверждал тогда, что ещё сорок лет назад на радиосвязь выходили убежища из Австралии, Канады, Китая, Арабских Эмиратов и с северо-востока России, но потом произошла поломка, которую не удалось устранить, и связь пропала. Несколькими десятилетиями раньше общение происходило более чем с десятком стран.

      «Мой предшественник говорил, что они умолкали по очереди, – рассказывал Пьер. – У одних разразилась эпидемия. У других – война. Третьи пропали внезапно. Наверное, мы для кого-то тоже исчезли без видимой причины».

      Но потом, когда Робер вышел из комнаты, де Ги, старейший из Советников, сказал, что радиосвязь с внешним миром в Азиле вышла из строя слишком давно. Что не осталось тех, кто мог бы помнить её работающей. И что Пьер слишком молод, а молодости присущи ложные надежды.

      «Никого больше нет. Мы последние. Помните об этом каждую минуту», – сказал де Ги.

      Бастиан