Черная девочка. Елена Усачева

желание, – хихикнула Рита.

      – Вы дураки и ничего не понимаете, – гордо сообщила Полина. – И вообще уйду я от вас.

      Шурша по полу рисом, она отправилась в прихожую.

      – Подожди! – побежала за ней Зая.

      – Отстань! – рявкнула По, захлопывая за собой дверь.

      Зая потянула на себя ручку, но дверь держали с другой стороны. А потом резко отпустили. Зая взмахнула руками, удерживая равновесие.

      – Куда это? – заволновалась Вава. – А разве чая не будет? Говорили, торт.

      – Ой, да ну его, – Зая ринулась в прихожую. Что-то там Полинка делала. Как будто руками перед зеркалом размахивала. Мелькнул свет.

      – А чай? – встала на пороге Женька. – Вы что?

      Полинка и Зая, эти две вечно ругающиеся кукушки, о чем-то шептались в прихожей. И даже не шептались, а зло шипели друг на друга.

      – Сами виноваты, что так получилось! – разозлилась Женька. – Орать не надо было! А больше двух вообще говорят вслух!

      Полинка хихикнула. Специально громко. Еще и к зеркалу повернулась, как будто хотела проверить, все ли зубы на месте. И выбежала за дверь. Зая немного повозилась с пальто и тоже выпорхнула из квартиры.

      – Ладно, – Рита бросила скомканный фантик под стол. – Пошли.

      Вава дунула на ближайший огонек. Ей это давно сделать хотелось. А потом еще и на подоконнике свечи погасила. И весьма довольная собой отправилась в прихожую.

      Женька буравила взглядом оставшуюся на столешнице свечу. Ух, какая она сейчас была злая! В душе бурлило столько ярости, что Женьке захотелось распространить этот слабый огонек на всю кухню, на всю квартиру, на весь мир. Пускай полыхает.

      – Пока!

      Кто крикнул, непонятно. Дверь закрылась.

      Женька дошла до входной двери и стукнула по ней кулаком, потому как и она тоже провинилась. Нечего было впускать кого попало. Сделала шаг в сторону, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Оно было глубокое и совершенно черное, словно там внутри кто-то натер действительность углем. В этой абсолютной темени что-то мешало. Как царапина на идеально ровном столе. Такой царапиной была смазанная полоса. И даже не полоса, а уголок. Вертикальная и горизонтальная черточка, темно-красная. А под ней и над ней смазано. Как будто стирали, но недотерли. Сам вид этого уголка родил тревогу.

      Вдруг его стало хорошо видно. Свет шел… нет, не изнутри. Из кухни. Там кто-то включил свет.

      Женька медленно повернулась.

      В кухне горели все свечи. И на столе. И на подоконнике. От такой иллюминации как-то по-особенному блестели забытые одноклассницами украшения – браслетики, заколочки, колечки.

      На табурете сидела незнакомая черноволосая девчонка.

      – Ты кто? – прошептала Женька.

      Девчонка подняла голову, черные волосы сползли с бледного лица. Длинные черные ресницы распахнулись, показывая совершенно белые глаза.

      Колени у Женьки сами собой подогнулись, и она сползла на пол. В глубине квартиры завыл Варфоломей.

      Глава 2

      9 января

      Женька закричала