Первая работа. Юлия Кузнецова

замечала!»

      Захотелось сбежать. Промчаться мимо охранника, точнее, мимо двух охранников в своих недостаточно-чистых-кроссовках, вылететь, отдышаться, запихать в рот вафлю и проглотить не жуя!

      Но если я доеду до пятнадцатого этажа, а потом спущусь обратно вместе с хозяйкой ши-тцу, то последняя решит, что я не тупица, а настоящая сумасшедшая. Сдаст меня охранникам. Сразу двум.

      Тогда маму подведу. Она же обещала своей клиентке, что я приду. И деньги… И Барселона.

      Лифт мягко затормозил и остановился. Двери разъехались.

      – Всего хорошего! – выдавила я, выходя из лифта.

      Ши-тцу тихо тявкнула, но хозяйка никак не отреагировала: все гладила любимицу по спине и что-то приговаривала.

      Двери лифта закрылись, и мы остались втроем: темно-синяя дверь с золотыми завитками цифр, я и алоэ в горшке под дверью. Горшок был ядовито-оранжевого цвета, а огромное алоэ так растопырило свои узкие длинные листья, что напоминало злобного ежа. Еще один охранник, третий.

      – Ха-ха, – сказало мне алоэ, – посмотрите на нее.

      Преподавать собралась. Сама еще ничего не знает, а уже лезет.

      – Я уже взрослая, – сквозь зубы произнесла я.

      – О да, – усмехнулось алоэ, – конечно. Claro que sí.

      Глава 7

      Роза Васильевна

      Дверь в квартиру была приоткрыта. Я постучала, на всякий случай. В прихожей горел свет. Я потопталась на коврике, не решаясь шагнуть на светлый, без единого пятнышка пол. Никакой обуви у них в прихожей не было, а стоял высоченный, до потолка, шкаф с зеркальной дверью, в котором отражалась я – в светло-зеленой куртке, с кое-как повязанным синим шарфом, взлохмаченная. Из прихожей вели три двери. Одна, в ванную комнату, была приоткрыта. Две другие – захлопнуты.

      – Добрый день! – поздоровалась я со своим отражение м, потому что больше никого поблизости не было.

      – О! – послышался деловитый женский голос из-за закрытой двери. – Дана…

      Дальше я не разобрала. Дверь распахнулась, и в прихожую вышла низенькая светловолосая женщина в черных обтягивающих штанах и светло-голубой кофточке. Кофточка морщинилась на животе и на локтях. Женщина была чуть старше моей мамы, но младше бабушки, фигурой напоминала Карлсона, а прической – фрекен Бок. Она что-то пожевала, прищурилась и напряженно-вежливо улыбнулась.

      – Ты заблудилась? – ласково спросила она, а в комнату крикнула: – Дана, не выключай, это не учительница!

      – Я учительница, – сдавленно проговорила я.

      Брови женщины, выщипанные в тонкую ниточку и прокрашенные ярко-коричневым карандашом, поползли наверх; губы, подкрашенные перламутрово-розовой помадой, сложились в грустный смайлик.

      – Вы Роза? – с усилием спросила я.

      – Роза Васильевна, – поправила она меня, – а вы – Мария… Как вас по батюшке?

      – Просто Маша, – твердо сказала я, и от этого сомнение во взгляде Даниной няни усилилось. Сама Дана так и не появлялась.

      – Мне тут разуться? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и по-взрослому.

      – Только