Погружение в музыку, или Тайны гениев-2. Михаил Казиник

книге (модуляция 5).

      А перед тем как мы услышим прелюдию Шопена, – еще одно хокку:

      Из сердцевины пиона

      Медленно выползает пчела.

      О, с какой неохотой!

      Мацуо Басе

      (Нужно ли объяснять, что эти три строчки – о любви?)

      Предлагаю вам послушать музыку. И осмелюсь сказать, что в этой прелюдии – и звезды, и слезы, и колокол, и ароматы, и отзвуки, и печаль.

      А мой собственный стих о «пунктирах звезд, слез и крови» рожден именно пунктирностью этой музыки.

      Я хотел бы, чтобы вы послушали музыку несколько раз. Чтобы вы тоже испытали потребность сочинить хокку. (Четвертая прелюдия Шопена ми-минор.)

      А следующее хокку – после того, как вы услышали прелюдию. Или в перерыве между двумя прослушиваниями.

      О, сколько их на полях,

      И каждый цветет по-своему.

      В этом – высший подвиг цветка.

      Мацуо Басе

      Подвиг всего живого, и прежде всего человека, в том, чтобы остаться неповторимым, не поддаться на провокацию одинаковости.

      Задание:

      Напишите несколько хокку.

      Вы сами почувствуете, как прикоснетесь к чему-то небывалому. Перед вами – чистый лист бумаги…

      И еще вдруг захотелось написать вот о чем. Уже в античные времена возникали мысли, которые и сегодня звучат очень современно.

      Одна из таких мыслей помогла мне выстоять в самые трудные времена. Вместо того чтобы лишний раз переживать от глупости властителей, не дававших жить и дышать свободно, я всегда снимал напряжение, повторяя несколько раз эту древнюю мысль:

      Ум человеческий имеет пределы.

      Глупость человеческая – беспредельна.

      А вдруг это высказывание более чем двухтысячелетней давности поможет и вам, в случае если вам придется встретиться с невероятными глупцами.

      Встреча четвертая

      Двухголосие

      У музыки есть одна особенность, которой всегда завидовали поэты.

      Это – возможность одновременно говорить о разных настроениях.

      Я сам, когда писал стихи, завидовал себе как музыканту.

      Мне хотелось в стихах сделать то же самое, что и в музыке, которую играл.

      Чего только я ни придумывал!

      Писал стихи для двух читающих одновременно.

      Приходится признать, что я проиграл.

      Не получилось.

      Пытался сочинять стихи, где отдельные слова, извлеченные из большого стиха и составляющие малый стих, рождают новый смысл. Не получилось, ибо стих должен быть не только на бумаге, но и читаем вслух. Из многочисленных многоголосных стихов я оставил только два. Один из них я предлагаю вашему вниманию.

      Но и в этом стихе, хоть он и называется двухголосным, все равно нет музыкальной одновременности.

      Он – двухголосный, но второй голос – в скобках и читается тише. Он – как бы внутренняя речь. Называется стих «Песенка шута».

      ПЕСЕНКА ШУТА (двухголосие)

      (второй голос читать тише, как бы про себя)

      Бим-бом! Бим-бом! Вам как – мой колпак!

      К