Такой чудесный день. Айра Левин

Почти никогда.

      – Чудные у тебя мысли. Звучит… прямо до-У.

      – Больше не буду, обещаю. – Он поднял правую руку, и браслет съехал. – Клянусь любовью к Семье! Иди сюда, я тебя полижу.

      Она с озабоченным видом опустилась на одеяло.

      На следующее утро без пяти десять позвонила Мэри СЗ. Попросила зайти.

      – Когда?

      – Прямо сейчас.

      – Хорошо. Иду.

      – Зачем ты понадобился ей в воскресенье? – удивилась мать.

      – Не знаю.

      Скол знал. Анна ВФ позвонила наставнику.

      Он ехал на эскалаторе, все вниз и вниз, гадая, много ли рассказала Анна и как ему теперь выкручиваться; неожиданно к горлу подступили слезы и захотелось признаться Мэри, что он больной и эгоистичный лгун. На соседних эскалаторах товарищи безмятежно улыбались и с удовольствием слушали бодрую музыку из динамиков; один он чувствовал себя виноватым и несчастным.

      В отделении наставников было непривычно тихо. Кое-где переговаривались, однако большинство кабинок пустовало, на столах царил порядок, кресла ждали хозяев. В одной из кабинок товарищ в зеленом комбинезоне ковырял отверткой телефон.

      Встав на кресло, Мэри украшала рождественскими флажками картину «Уэй обращается к химиотерапевтам». На столе лежали мотки красных и зеленых флажков, стоял открытый телекомп и контейнер чая.

      – Это ты, Ли? – спросила она, не оборачиваясь. – Быстро!.. Садись.

      Скол сел. На экране телекомпа горели зеленые символы. Кнопка «ввод» удерживалась в нажатом состоянии с помощью сувенирного пресс-папье из РОС81655.

      – Не падай, – приказала Мэри гирлянде и, не отрывая от нее глаз, слезла. Флажки не шелохнулись.

      Она придвинула кресло, улыбнулась и села; взглянула на экран, отхлебнула чая и снова улыбнулась.

      – Товарищ говорит, что тебе нужна помощь. Девушка, которую ты вчера трахал, Анна… – Мэри бросила взгляд на экран. – ВФ35Х6143.

      Скол кивнул.

      – Я сказал неприличное слово.

      – Два, но это не важно. По крайней мере, по сравнению с остальным. Ты предлагал представить, что нет Уникомпа, и выбрать себе профессию.

      Скол принялся рассматривать красно-зеленые мотки флажков.

      – И часто ты об этом думаешь, Ли?

      – Только изредка. В свободный час или ночью; в школе и во время телепередач – ни разу.

      – Ночь тоже считается. Ночью надо спать.

      Скол молчал.

      – Когда это началось?

      – Не знаю, несколько лет назад. В Евр.

      – Дедушка научил?

      Он кивнул.

      Мэри бросила взгляд на экран и снова посмотрела на Скола – с сочувствием.

      – Тебе не приходило в голову, что «решать» и «выбирать» – эгоистично?

      – Да, может быть. – Скол водил пальцем по краю стола.

      – А я здесь на что, Ли? Зачем нужны наставники? Помогать, так ведь?

      Он кивнул.

      – Почему ты не сказал мне? Или наставнику в Евр? Зачем ждал, не спал ночами и тревожил эту девушку?

      Скол пожал плечами, глядя на потемневший от нажима ноготь.

      – Вроде как… интересно.

      – Вроде как интересно… Было бы интересно вроде как поразмыслить,