Ожерелье голубки. Ибн Хазм

положении, нет бога, кроме него!

      Обо всем этом я скажу стихотворение, где есть такие стихи:

      Правдивая любовь не бывает дочерью часа, и не дает огниво ее огня, когда хочешь.

      Но не спеша идет она и зарождается от долгого слияния; крепко стоят устои ее.

      Не близки к ней перемена места и уменьшение, не далеки от нее неподвижность и увеличение.

      В подтверждение тому видим мы, что всякий росток, растущий быстро, вскоре погибает.

      Но я – земля твердая, жесткая, – трудно любому посеву ее подчинить.

      Не проникают в нее его корни, и не заботит ее, чтобы щедрым был дождь.

      Но пусть не подумает думающий и не вообразит воображающий, будто все это противоречит моим словам, начертанным в начале послания, что любовь – связь между душами в их основном, вышнем мире, – напротив, это подкрепляет их. Мы знаем, что душу в этом нижайшем, мире окутывают завесы и постигают случайности, и окружают ее свойства земных сфер, которые скрывают многие ее качества, и хотя не изменяют их, но становятся перед ними. А на соединение можно действительно надеяться лишь тогда, когда душа к нему расположена и подготовлена, и после того как дошло до нее знание о том, что с нею сходно и согласно, и скрытые свойства души были противопоставлены сходным с ним свойствам любимой. Тогда душа соединяется подлинным соединением, без препятствия.

      Что же до того, что возникает с самого начала из-за каких-нибудь явлений телесного предпочтения и одобрения взором, который не переходит за пределы красок, то в этом тайна страсти и ее истинный смысл. Когда же страсть увеличивается и минует этот предел, и совпадает с усилением ее сближение душ, в котором равно участвуют и душа, и природные свойства, – тогда она называется любовью.

      Отсюда и входит ошибка к тому, кто утверждает, что он любит двоих и влюблен в двух разных людей. Это является лишь со стороны страсти, о которой мы только что упоминали, и она называется любовью в переносном смысле, а не в подлинном. Что же касается души любящего, то у него нет избытка склонности, который он мог бы обратить на дела веры и земной жизни) – как же быть тут увлечению любовью к другой? Об этом я говорю:

      Солгал утверждающий, что любовь к двоим суждена, как солгал об основах веры Мани[39].

      Нет в сердце места для двух любимых, и не будет более новое вторым.

      Как разум един и не знает творца, кроме единого милосердного,

      Так и сердце едино и может осилить лишь одного,

      Далеко он или близко.

      Говорящий так сомневается в законе любви, и далек он от здравой веры.

      Так же и вера в бога – единая она и прямая; нечестив тот, кто имеет две веры.

      Глава о тех, кто полюбил какое-нибудь качество и не любит после того других, с ним не сходных

      Знай – да возвеличит тебя Аллах! – что любви присуща действительная власть над душами и решающая сила; повелению ее не перечат, запрета ее не ослушаешься и власти ее не преступить; покорность ей неотвратима, и проникновение ее

39

Мани – основатель религиозного учения, названного его именем (манихейство). По сообщениям арабских авторов, дающих о Мани наиболее полные и правдоподобные сведения, последний родился в Вавилонии около 216 г. н. э. и умер в царствование персидского царя Бахрама I (274 – 277).

Учение Мани – одна из систем, обычно объединяемых названием «гностицизм». Оно основано на представлении о вечной борьбы двух начал – добра и зла, тьмы и света. Наиболее своеобразным в манихействе является учение о происхождении человечества. Первые люди (Адам и Ева) произошли, по учению Мани, от дьяволов, которые создали их с целью заточить в них некоторую долю элементов света. Чтобы помешать этому, небесные силы послали к Адаму Иисуса, который должен был внушить ему познание рая, богов, ада, дьяволов, неба и земли, луны и солнца. Самого себя Мани считал носителем божественного откровения после Будды, Зороастра и Иисуса.