.

всё так, как вас проинструктируют мои сотрудники, то ариизация не заставит себя ждать. Стоит вам над этим задуматься. На сегодня всё. У меня к вам больше нет вопросов. И мой вам совет: не вешайтесь заблаговременно. Яхве на том свете вам этого не простит.

      Вставший с кровати Мюллер проследовал к двери.

      – Зигфрид!!! – раздался его крик.

      – Я слушаю, группенфюрер! – с автоматом в руках влетев в камеру, сказал эсэсовец, но, заметив на себе насмешливый взор Мюллера, застыл на месте в ожидании его команд.

      – Дружище! Дайте герру Бруку всё, что он захочет, – кофе, там, сигареты. Конечно, в рамках разумной необходимости. До завтра, герр Брук! – нормальным тоном произнёс Мюллер, вместе с усмехнувшимся Оскаром покидая пределы камеры. Прежде чем окончательно оставить Брука прозябать в одиночестве, Мюллер напоследок бросил еврею такие слова: – Ваша жизнь в моих руках, Брук. Если вы заупрямитесь и не станете делать то, что я прикажу, я без промедления отдам приказ расстрелять не только вас, но и обворожительную Кэт. Она не только ваша любовница, но и сообщница. А пока, Брук, отдыхайте от «вежливости» моих подчинённых. Хайль Гитлер!

      Глава 2

      20 апреля 1945 года

      Находящийся в Кремле, в своём рабочем кабинете, Сталин время от времени подходил к большому столу, что стоял в глубине у закрытого окна, и, наклонившись, пристально рассматривал разложенную карту. Обшитые морёным дубом стены давили на него, но создавали чувство безопасности. Враг далеко, соратники – близко. Потом, отойдя от одного стола к другому, что был покрыт зелёным сукном, Маршал стал прохаживаться по кабинету. Он мог быть доволен ходом событий в Германии. Вождь понимал, что война, затеянная Гитлером почти четыре года назад, близилась к финалу. Фюрер проиграл и лично сам ответит ему за всё, что натворил от Бреста до Сталинграда.

      «Интересно было бы знать, что по этому поводу думает поверженный Гитлер? – задался вопросом Сталин, неторопливо раскуривая свою знаменитую трубку и пряча в усах довольную ухмылку. – Мы выкурили его из Винницы, из Растенбурга, с благородной яростью добьём и в Берлине! Правда, как я вижу, фюрер ткёт свою паутину в столице рейха. Ну, что же! Я не стану мешать ему, пусть старается выбраться из западни, глупец, да и только! Этот крикливый берлинский пигмей хочет вызвать разногласия между мной и союзниками, но скоро я разрублю его мечту взятием Берлина. Я верю, что советские войска могут это сделать. И они это сделают. И что дальше? Интересный вопрос, Иосиф. А дальше только безоговорочная капитуляция и позорное пленение Адольфа. Вот будет потеха! Это совсем не то, что казнь на Болотной площади бунтовщика Емельки Пугачёва, а должно выглядеть более зрелищно, оставить у моего народа впечатление. А если сорвётся и Гитлер покончит с собой? Нет. Этот человек не склонен к героическому поступку, не тех прусских корней, хотя кто его знает, что у него будет твориться на уме, когда мои бравые солдаты не оставят ему шанса спастись, сбежать и продолжить борьбу в духе «Майн Кампф». Но не будем торопить события, Иосиф,