Код Адольфа Гитлера. Апрель. Владимир Науменко

Гитлера печатные буквы сливались в одно нечитабельное целое. Он терпеливо дождался, пока напряжение ушло из глаз, предпринял попытку помассировать их, но оставил эту затею. Газеты выпали из рук Гитлера, но фюрер и так знал, скорее доверился своей интуиции, чем тексту переводчика, наперёд догадывался о том, о чём писалось в передовицах. И о ком. Иудео-христианские народы ещё с рождения книги «Майн Кампф» проклинали и ненавидели его, критиковали, невзирая на то что он католик; они давно мечтают поскорее расправиться с ним и с его режимом. Они все извелись, ожидая конца жизни Адольфа Гитлера. Устами Черчилля они каждый раз били набат его существованию как человека: «Исходим из того, что если Гитлер попадёт к нам в руки, мы его обязательно казним». Тогда он, в 1942 году, направив стальной кулак вермахта на юг СССР, наивно полагал, что Черчилль находится в плену своих взглядов, полных вражды и негодования.

      Помня о Ковентри, английский премьер буквально был одержим бесами ненависти, казалось, что разум Черчилля отдыхает и уже не мог быть направлен, по замыслу Гитлера, на перехват инициативы в африканских пустынях. Наступил 1943-й. Коварство Черчилля перебороло солдатский пыл Гитлера. Его войска высадились не на Балканах, как ожидал Кейтель и генералы, а на Сицилии. Из войны вследствие ареста Муссолини поспешила выйти Италия. Гитлер был взбешён. Были арестованы и отправлены в концлагерь дочь короля Италии и его зять. Фюрер на этом не остановился. Посредством Скорцени освободив из плена дуче, он грозился захватить Ватикан, но довольствовался оккупацией севера Аппенин, что позволило ему выправить кризисную ситуацию на южном фронте. Этим воспользовался Сталин и под Курском, довольно наблюдая распад стран Оси, взял в свои руки всю дальнейшую стратегию войны. Потом был 1944-й. На Восточном фронте одна военная катастрофа следовала за другой, вдобавок в Нормандии летом высадились англо-американцы. Был открыт второй фронт. В июле было совершено на него покушение, но он остался жив. И вот 1945-й. Войска Сталина под Берлином, недалёк тот час, когда развернутся бои в центре города. Ему надо было выждать и расколоть коалицию союзников. В противном случае для Гитлера угроза линчевания превращалась в навязчивый кошмар. После падения Вены вряд ли он, фюрер германской нации, сдержит лавинообразное наступление русских. Догадка была верна. Сталин давно для себя решил, что призыв Геббельса к «тотальной войне» есть крах стратегии «блицкрига» Гитлера. 16 января 1945-го Гитлер сам слышал из уст офицера, когда тот, невзирая на то что фюрер был рядом с ним, доверчиво произнёс другому: «Берлин – самое практичное место для нашей штаб-квартиры: скоро от Восточного до Западного фронта можно будет проехать на уличном трамвае».

      «Дурак! – вспомнив это, подумал сейчас Гитлер. – Что с него возьмёшь, так может позволить себе говорить слабак, тот, кто никогда не будет посвящён в высшую тайну рейха».

      Сопоставив всё, что говорилось и писалось о нём в иностранной прессе за март – апрель, Гитлеру было над чем призадуматься. Война настоятельно