Код Адольфа Гитлера. Апрель. Владимир Науменко

плохо о нас думаете. Их у нас и без вас через край. Вы, Кэт, мне нужны совсем по другому поводу. Вот об этом мы с вами и поговорим.

      – Когда? – в этом вопросе Кэт Мюллер уловил её настрой на вынужденную деловитость и без промедления ответил: – На днях, Кэт, на днях!

      Бледная, Кэт в расстроенных чувствах покинула кабинет Мюллера. Судьба Брука для неё канула в тюремную неизвестность. В глазах Кэт потемнело. Только теперь до неё дошло, что чем-либо помочь возлюбленному не сможет. Она и так сделала всё, что от неё могло зависеть, и узнай Брук об этом подвиге, не будет осуждать Кэт в том, что она взяла и бросила его на произвол гестапо, не сумела вытащить его оттуда. Выход из этого тупика ей подсказал Мюллер, и, покидая шефа гестапо, она наперёд знала, что ей предстоит сыграть свою неведомую роль. Мюллер востребовал её профессиональные качества, благодаря им она сделает всё, чтобы Брук оказался на свободе.

      Довольный тем, что произвёл на Кэт должный эффект, пройдя к столу и с радостным чувством усаживаясь на канцелярский стул, Мюллер остался один на один со своими мыслями, что пришли к нему в тот момент, когда Кэт ушла. Но с таким настроением ему долго засиживаться не пришлось. Не дали. Его побеспокоил звонок. С резвой выправкой подойдя к аппарату, подле которого на столике покоился графин с водой и прозрачный стакан, он с грозными нотками в голосе произнёс в трубку:

      – Группенфюрер Мюллер слушает!

      – Вас информирует штурмбаннфюрер Стрелитц! Мы уже в гестапо. Ждём ваших распоряжений!

      – Я это, дружище, и без вас знаю, где вы обретаетесь. Он с вами?

      – Так точно, группенфюрер! – словно монету, отчеканил исполнительный офицер.

      – От вас, дружок, я хотел бы услышать лишь одно: не связан ли наш еврей с прокоммунистическим подпольем? Не было ли при нём фальшивых паспортов? Оружия? Наркотиков? Подозрительных предметов? Когда я от вас увижу и увижу ли вообще, дружище Оскар, письменный отчёт, где во всех подробностях будет изложен практический результат вашего обыска на квартире Кэт? Может ли, Оскар, случиться так, что этот еврейский паренёк, в своих грязных целях используя эту ассистентку, влюбившуюся в него, снюхался с англо-американской разведкой?

      – Мы и это проверяли, группенфюрер, – ударился в объяснения Стрелитц. – Не того полёта птица. Он чист, как стёклышко, но молчит, как будто партизан, а не еврей!

      – Ну, так, чёрт возьми, Оскар! Что вы колеблетесь? – в трубку проорал Мюллер. – Возьмите и поколотите его и наконец насильно заставьте его на нас работать.

      – Пробовали, группенфюрер!

      – Старайтесь, Оскар! Дружище, старайтесь.

      Вышедший из себя, Мюллер в сердцах бросил трубку, хотя верно знал, что поступает скверно. Повторный звонок привёл его в себя. Проявив сноровку гестаповца, Мюллер опять очутился у аппарата. Взяв в ладонь трубку, гаркнул:

      – Дружище, я вас слушаю!

      – Мы ждём ваших указаний, группенфюрер!

      Услыхав в трубке голос Оскара, Мюллер проорал в мембрану:

      – Не нервируйте меня, дружище!