Во имя Чести и России. Елена Владимировна Семёнова

я боевой офицер. Вот уже много лет я задыхаюсь в петербургском тумане. Вы знаете, я чужд двору и сир в жизни. Война, походная жизнь – это единственная жизнь, в которой я на своем месте. Тем паче я слышал, что нам грозит новая война с Турцией. И я думаю, что мог бы быть более полезен Отечеству на фронте, нежели в столице.

      – Я понимаю тебя, Стратонов, – кивнул Император. – Что ж, если действительно таково твое желание, то я удовлетворю его. Только постарайся не потерять там своей головы, друг мой. Мне она дорога, помни это! – с этими словами Николай поднялся и крепко обнял Юрия. – Мы были друзьями много лет, и, верь мне, моя дружба не переменится. Поэтому ты всегда можешь обращаться ко мне напрямую, мои двери и сердце открыты для тебя.

      – Я благодарю Ваше Величество за эти слова, – отозвался Стратонов. – Однако, время и государственные заботы способны притупить любую дружбу.

      Император улыбнулся:

      – Вот оно что! Ты, стало быть, думаешь, что, став Царем, я быстро вознесусь и стану с надменным превосходством смотреть на друзей юности?

      – Такое случается, Ваше Величество.

      – Только не в нашем случае! – покачал головой Государь.

      – Я еще раз благодарю Ваше Величество и могу сказать в ответ лишь одно: что бы ни было, моя шпага и моя жизнь всецело принадлежат вам, и вы можете всегда рассчитывать на них.

      – Я в этом не сомневаюсь, – кивнул Николай. – Отпуск твой я продлеваю, дабы ты мог спокойно уладить семейные дела. Брату твоему будет вынесено соответствующее предписание, так что пусть готовится к отъезду. Ты же можешь последовать за ним, как только будешь готов. Приказ о назначении тебя к Ермолову я подпишу.

      Стратонов снова низко поклонился и напоследок решился задать мучавший его все это время вопрос:

      – Ваше Величество, не могу ли я узнать, кому должен быть обязан спасением моего брата от позора?

      – Вот это, друг мой, я тебе открыть не могу, – покачал головой Государь. – Если этот человек сочтет нужным, то сам засвидетельствует тебе свое почтение. Если же нет, то воля его.

      Потрясенный нежданными и горькими открытиями, ободренный в то же время лаской Государя и перспективой вернуться к настоящей военной службе, заинтригованный тайной неведомого спасителя Кости, Юрий отправился на квартиру Катрин.

      Жену, несмотря на ночной час, он нашел совершенно одетой, причесанной и весьма возбужденной.

      – Вы?! – со смесью удивления и разочарования воскликнула она, когда Стратонов переступил порог.

      – Вы ждали кого-то другого? – сдержанно осведомился Юрий.

      – Я никого не ждала. Но вас – в особенности.

      – Почему вы не спите в такой час?

      – Вы же знаете мои привычки. Я поздно ложусь.

      – Действительно. В такой случае, я полагаю, у вас найдется что-нибудь на ужин?

      Катрин недовольно повела плечами и хлопнула в ладоши. На зов пришла заспанная горничная.

      – Палашка, накрой на стол для барина, – последовал приказ.

      Горничная удалилась,