Колокольчики мои. Happy end при конце света (сборник). Елена Кузьмина

чтобы такси вызвать, – поехала на лифте на свой уровень. А площадка у лифта со стороны лестницы огорожена уже с месяц – ремонт. У нас теперь постоянно ремонты. И вдруг подлетают ко мне Сьюзи с Ритой (Добчинский и Бобчинский) всполошенные такие:

      – Лиза, там Люк! Иди скорее! Что делать?

      Короче, ай-я-яй, ой-ё-ёй!

      Возле заграждения вся их компания толпится, вниз смотрит. Я глянула, а там… Мам, там Лис висит над пролётом, уцепившись за какую-то перекладину. Как держится, непонятно! И не дотянуться! Вокруг орут, суетятся, у меня голова пошла кругом. Рита кричит:

      – Верёвка нужна!

      А верёвки нет. И тут Сьюзи шепчет:

      – Лиз, если твои косы связать – можно достать до Люка.

      И что ты думаешь, я – недоумок просто – начинаю отрезать косы ножницами – кто-то ножницы тут же протянул. Стараюсь, тороплюсь, пыхчу – ножницы режут плохо! Отрезала. Голову подняла… А этот… нехороший человек стоит у заграждения как ни в чём не бывало, манжеты кружевные поправляет.

      Все от смеха просто падают! Рыдают. Ну, очередная капля терпения лопнула!

      Я к нему подъехала, косы вокруг его шеи завязала узлом, хорошо, что не придушила от злости:

      – На память, – говорю. – Носи на здоровье!

      Глазами сверкнул. А я повернулась и домой поехала.

      Ночью поплакала, но так, не особенно долго. С короткой стрижкой даже легче. С косами, знаешь как я мучилась? А сейчас у меня стрижечка – загляденье! Чёлка на глаза падает – непривычно. Но парикмахер сказал, что стильно. Правда, до сих пор иногда в кафе слышу: «Эй, Рапунцель, тащи пиво!»

      – Меня в детдоме, там, снаружи, уже стригли. Растут быстро… Отрастут. А если я буду обижаться, не выживу. А что, совесть замучила?

      – Ты хочешь выжить? – вопрос про совесть Лис проигнорировал.

      – А ты нет?

      – Мне всё равно.

      – А мне не всё равно. Меня дома ждут.

      Ляпнула всё-таки.

      – У тебя есть дом?

      – У меня есть родная семья. Мама, папа, братья, сёстры.

      – Эти? – Лис достал из-под подушки крохотный смятый листочек.

      – Ты что, всё обыскал здесь? – от возмущения я вскочила с места, ударившись больно о край ящика. – Послушай, я тебя сюда впустила, потому что тебе нужна была помощь. А ты, как лисичка со скалочкой, честное слово! Выживешь меня отсюда в конце концов! У тебя же есть свои комнаты, и без Контроля!

      Лис снова улёгся, закинул руки за голову:

      – Мне здесь нравится.

      И закрыл глаза.

      Я вздохнула и села на край ящика.

      «Нравится ему, видите ли! Ничего себе!»

      Ещё вчера мне хотелось сменить картинку на стене, даже начала рисовать вечерний закат. Вот и буду сейчас дорисовывать. Я у себя, в своей собственной «норе»!

      Прикрепила «паучок» на доску с пришпиленным листом бумаги. Папку с бумагой для рисования – драгоценность в Колониях – подарили мне Шуанг и Кэт на день рождения. И краски, и мелки, и карандаши.

      – Ты хорошо рисуешь, – пробормотал сонно сытый Лис.

      – Ага, ещё пою и танцую.

      Некоторое время я делала вид, что полностью