Маг без диплома. Ольга Романовская

зато быстрее и без риска телесных повреждений.

      Эллина попыталась взять себя в руки, продумать линию защиты, но накатили эмоции, а вместе с ними и беспомощность. Ругая себя, она плакала, тихо всхлипывала, представляя свою незавидную участь.

      Ничего, наедине с собой можно быть слабой. На людях нельзя, только, увы, тоже не всегда получается, хотя гоэта старалась, была убеждена, что не разрыдается, не поддастся постыдной слабости, но вышло иначе.

      Беспомощная – значит, беззащитная. Беззащитная – не стоящая уважения. Не стоящая уважения – безработная. Простая цепочка. Есть и другая: беспомощная – легкая добыча. Именно поэтому Эллина всегда пыталась побороть свои слабости, стараясь всегда и везде быть сильной.

      А тут просто женщина. Ну да, перед лицом колеса правосудия она всего лишь жалкая выскочка, одна из многочисленных гоэт. Кому есть до нее дело?

      Ночь Эллина провела в камере.

      Ее мучила бессонница, и гоэта просто стояла, глядя на маленький квадрат темного неба сквозь зарешеченное окно под потолком.

      Наутро, сразу после завтрака – жуткой жидкой каши – за ней пришли.

      Связали руки и под конвоем вывели в тюремный двор, где ожидал уже знакомый экипаж. Только солдат было уже не двое, а четверо. Один из них защелкнул на шее Эллины какой-то амулет, от которого тотчас же разболелась голова. Гоэта догадалась, что он блокирует магические способности и заодно мысли. Видимо, судебные маги ошиблись в настройках, переоценив ее потенциал, либо пытки уже начались – как иначе можно назвать эту тупую боль в затылке?

      Обвиняемую привезли в уже знакомое мрачное здание Следственного управления, но провели по другим коридорам, чтобы свести к минимуму вероятность встречи с законопослушными подданными короны. На помощь пришла та самая лестница, через чей пролет они проходили в первый раз.

      Эллина ожидала продолжения допроса, на этот раз в более жесткой форме, с участием судебного мага, но ошиблась.

      Меньше всего на свете она ожидала увидеть в кабинете Брагоньера Анабель. Подруга что-то с жаром ему доказывала.

      Следователь слушал посетительницу с привычным равнодушным выражением лица, постукивая кончиком карандаша по столу. Зеленые глаза смотрели в пространство: видимо, их обладатель что-то обдумывал. Но на доклад солдата он среагировал, отмер и перевел взгляд на помятую обвиняемую.

      – Садитесь, госпожа Тэр.

      – Как, она связана?! – взвилась Анабель. – Прикажите немедленно…

      – Позвольте мне решать самому, госпожа, – оборвал ее Брагоньер. – Я выслушал вас, отнесся с пониманием к вашим показаниям, но степень вины и невиновности буду устанавливать самостоятельно. Прошу вас сесть и вести себя благопристойно. В противном случае я буду вынужден вывести вас в коридор.

      Следователь встал, игнорируя возмущенные взгляды Анабель, подошел к Эллине и снял медальон. Гоэта сразу почувствовала облегчение и улыбкой поблагодарила за избавление от головной боли.

      – Госпожа