Знаменитость. Дмитрий Владимирович Тростников

единственным приятным воспоминанием, словно не сдающийся гордый «Титаник». Может быть, просто сама судьба предъявляла мне такой счет за потрясающую ночь с шикарной женщиной? Которая с утра опять делала вид, как будто мы едва знакомы, и только восхищенно перебирала розы в букете.

      Алеша, тем временем, торопливо наливал пиво из очередной бутылки в новый бокал, и еще вытащил из внутреннего кармана белого пиджака чекушку самой простой «Русской» водки, которую явно собирался плеснуть туда же.

      – Загороди, меня от Евки, – вполголоса попросил он, опасливо поглядывая в сторону Томашевской. И сам отодвинулся к подоконнику, чтобы втихушку приготовить свой отвратительный коктейль.

      В номере зазвонил телефон. Ева сняла трубку.

      – Василич приехал, пора выметаться отсюда! – скомандовала она. – Алешка! Собирайся! Пора концерт записывать… – и убежала обратно в спальню. Алеша торопливо доглотал адскую смесь из своего фужера и заметался по номеру в лихорадочных поисках – куда бы спрятать пустую бутылку.

      Дверь распахнулась, и в гостиную быстрым шагом буквально ворвался еще один персонаж. Вновь прибывший был полной противоположностью Алеше. Начиная с комплекции: невысокий крепыш, к любой детали внешности которого отлично подходило слово «мясистый». Нос у него был толстый и мясистый, щеки изрядно выпирали, суживая глаза и прикрывая часть шеи. Толстые губы были растянуты в радостную улыбку. И даже лысина, обрамленная на затылке и вокруг ушей короткими кудрящками, бугрилась мясистыми шишками. В отличие от Алеши, мгновенно побледневшего после водки с пивом, его «продюсер» источал румянец и энергию.

      – Ну, здравствуй, что ли, талантище! – ринулся он обниматься с певцом. Уткнулся носом в его белый костюм ровно на секунду и тут же резко отшатнулся. – Пил, что ли с утра?!..

      Вся его веселая энергия, словно мгновенно почернела.

      – Я тебя убью, когда-нибудь ублюдок, – прошипел крепыш. – Вот только сорви мне запись! Вот только спой плохо. Столько денег вложил, ребят из оркестра подогнал, а ты с утра на кочерге?..

      – Только пиво, Василич! Мамой клянусь! Я осознаю ответственность момента… – звучно икнув, принялся врать Алеша. – Тут это, Василич, дело одно, – он оглянулся на меня, взял своего продюсера под локоток и повел к окну.

      Я напряг слух, и уловил, как Алеша рассказывает, что «должен парню сотку» и просит «небольшой аванс». Но в ответ «мясистый» Василич только дернул локтем и взбеленился.

      – Какие деньги?!! Ты спой сначала! И так уже должен сколько? Ни копейки не получишь, пока запись не завершим, как следует.

      И он отошел в сторону, всем своим видом давая понять, что разговор закончен.

      Ловить здесь было больше нечего, а каждая секунда промедления, жгла огнем, поэтому я начал потихоньку двигаться в сторону прихожей. Надо было срочно драпать отсюда. Но тут Алеша некстати задержал меня под локоть и сконфуженно забормотал:

      – Ты погоди, дружище. Теперь он деньги отдаст только когда спою. Задолжал я этому кровопийце. Но можно попробовать к