Собирали злато, да черепками богаты. Елена Владимировна Семёнова

Саквояж… Небольшой-с.

      – Утянули, стало быть, поклажу. Любопытно, что там было… А к какому на вид сословию принадлежал убитый?

      – Затрудняюсь сказать… Может быть, коммерсант. Знаете-с, они так бережно несли свой саквояж, что я даже подумал, что у них в нём деньги-с. А ещё… Я только теперь подумал, когда вы спросили-с… Кое-что странное в них было.

      – Что же?

      – Сказали-с, что возвращаются из командировки. Но люди, которые возвращаются из командировки, сделав дело, бывают как-то раскрепощены, свободны… А этот господин был так сосредоточен, что скорее можно было подумать, что дело ему только предстоит.

      – Однако же, он заказал ужин…

      – То-то и оно что нет-с!

      – Как так? Там ведь явно ужинали, и весьма плотно…

      – Вот, в этом и загадка-с! Они велели не беспокоить и не заходить к ним до самой Москвы и ничего не заказывали!

      – Интересно, – Романенко пригладил рукой свои тёмные с изредка пробивающейся сединой волосы. – И вы, конечно, не заходили и не тревожили?

      – Разумеется…

      – И никто не присоединялся к нему в дороге?

      – Ручаться не могу-с. Не видел-с.

      – Плохо, что не видели… Ладно, можете быть свободны… Пока.

      – Благодарю-с. Ей-Богу, зуб на зуб не попадает от этой истории… Как я нынче вошёл, как увидел…

      – Ступайте, дражайший, ступайте. Водочки выпейте.

      – Всенепременно-с…

      Когда проводник ушёл, Василь Васильич помолчал несколько минут, а затем произнёс:

      – Итак, Никитич, что у нас с тобой получается по первому абцугу? Господин Х, человек, судя по одежде, не слишком богатый, зачем-то приезжает в столицу, а затем отправляется обратно в Москву. Причём отправляется не как-нибудь, а в пульмановском вагоне, не пожалев денег, в полном одиночестве, наказав не беспокоить себя на протяжении всего пути. Думается, проводник прав, что некое дело ему лишь предстояло. Но не в Москве, а в самом поезде. Поэтому и требовалось, чтобы не было никого постороннего.

      – Встреча с кем-либо? – предположил Овчаров.

      – Не иначе. Допустим, что некто должен был тайно подсесть в поезд. Скорее всего, не в самой столице, а на одной из остановок. Какие у них могли быть дела?

      – Может быть, убитый должен был передать нечто кому-то?

      – Возможно… Однако же, и петрушка у нас с тобой получается: некто должен был передать что-то кому-то… Поди туда, не знаю, куда… Чёрт знает что! Но продолжим… Можно предположить, что должна была произойти некая негоция. Либо наш убитый должен был продать что-то, либо купить. Тогда логично допустить, что его подельник пожелал присвоить себе и деньги, и товар, и для этого вначале напоил, а затем убил свою жертву. И обезглавил её, чтобы запутать следствие.

      – По-моему, вполне логично, – осторожно заметил Илья Никитич.

      – Логично, да… Одно плохо – это наша ничем не подкреплённая фантазия. Хорошо бы у покойника были родные или близкие друзья, тогда есть шанс установить его личность. Кто-нибудь же должен забить тревогу об исчезновении человека…

      – Дадим объявления в газеты, может, кто и наклюнется?

      – Может,