Обжигающий след. Анна Невер

со скамейки. – И ты, дружок, зайди-ка в дом, – сказал старик Ричу.

      Войнова вошла за ними. Под шагами заскрипели половицы. Потолок был так низок, что подними Тиса руку, то пощупала бы его старую штукатурку. В тесной кухоньке Агап налил из высокого жбана воды в чайник и поставил на печь. Через ее решетку видно было, как тлеют угли, зарывшись в золу.

      Лекарь перевел взгляд с помощницы на Рича, хмуря кустистые брови.

      – Это правда? Ты ходил на болото? – строго спросил он.

      Тиса едва расслышала, как мальчишка прошептал себе под нос:

      – Мне нужно было.

      – Единый! О чем ты думал?

      Мальчик скосил глаза на чайник, который начал шипеть, разогреваясь.

      – Я поспорил с ребятами с базарной на пару гривенников.

      Агап хлопнул себя по бокам.

      – Ты слышишь, Тиса? Поспорил он, горе луковое! Вот взять хворостину вишневую да отстегать по мягкому месту! Гартова топь – не место для игр. Ты это понимаешь?

      – Да, – протянул Рич виновато и ниже опустил голову.

      Старик вздохнул, присел на табуретку у сложенной поленницы и положил руки на колени.

      – Прошу тебя больше не ходить туда. Что скажешь? – спросил устало.

      – Не буду, дед Агап. Честное слово!

      – Хорошо, – сказал тот. – Теперь иди к ребятам, там Зинаида уже, верно, виноград с огорода принесла. А мне с Тисой поговорить нужно.

      Рич вышел, и помощница поняла, что настала ее очередь признаваться. Она только сейчас поняла, как отчаянно ей хотелось поделиться своими страхами. Старик слушал ее внимательно, не перебивал.

      – Третье за месяц, – девушка огорченно приложила ладонь ко лбу. – Я так надеялась, что они оставили меня навсегда. Уверена, что хорошо отгородила свое сознание, как ты меня учил. Но как только услышала о рыцаре, видение вдруг нахлынуло. Фу, он был весь коричневый, почти черный, – Тиса скривилась от отвращения. – А на голове шлем.

      Агап Фомич вздохнул, в раздумьях потирая бороду.

      – Возможно, видение стало слишком для тебя впечатляющим.

      – То есть?

      – Ты увидела волнующее событие, и от этого обострились твои чувства. Тебе теперь будет сложнее замыкать в памяти свои видения. Нужно сызнова работать над собой. Или выпустить свой дар на волю, научиться им управлять.

      – Но я не хочу!

      – Солнце, может быть, тоже вставать не хочет, но как видишь – светло на улице.

      Тиса закрыла глаза, вспоминая давний разговор.

      – Мам, почему мне снятся эти сны?

      – О, милая, ты у меня непростая девочка.

      – Мама, я что – вэйновка?

      – Нет, дорогая. Ты не вэйна. Ты – ищущая. Это великий дар видеть людей на расстоянии, – женщина прикоснулась губами ко лбу дочери.

      – Так я вижу будущее?

      – Тогда бы ты была пророчицей. Нет, ты видишь настоящее. Я напишу другу твоей бабушки, профессору Мо Ши. Ты поедешь в гимназию для одаренных детей в Оранске. Хоть это твоему отцу и не нравится. Но он знает, как опасно стоять у судьбы на пути. Ты будешь счастлива, дочка.

      Мама снова