Хроники Эспартания (калейдоскоп судеб). Антонио Фернандес Ортис

вечером, около пяти, несколько солдат пришли за капитаном Америко Кардоной. Рамиро, который в тот момент был вдалеке от своего друга, выразил намерение подойти ближе и даже поднес руку к поясу, где хранил пистолет. Но Кардона смог жестом остановить юношу до того, как тот совершит необдуманный поступок. Они простились взглядом. Им было ясно, что они больше не встретятся.

      Но… это было не так. Кардону вывели с Площади быков и отвели к зданию в центре города. Его запихнули в кабинет и оставили там одного в течение нескольких минут. Он думал, что его хотели допросить. Но он ошибся. Из боковой двери вышел командир Буэндиа, человек, которому он спас жизнь.

      – Добрый день, капитан, как вы?

      – Добрый день, командир, пока еще жив, что немало, хотя не знаю, надолго ли.

      – Попытаемся, чтобы было как можно дольше. Это будет во многом зависеть от вас. Значит так, мне поручили собрать пшеницу и ячмень от прошлогоднего урожая, которые могут быть спрятаны в окрестных посёлках и полях. В Мадриде недостает хлеба, ну и не только в Мадриде. У Национальной армии есть более важные задачи, чем эта, поэтому нам необходимо сотрудничество людей, которые у нас здесь есть. К тому же хватит уже бездельничать.

      – Любое дело лучше, чем ждать с перекрещенными руками, когда тебя убьют как ягненка.

      – Однако не делайте из этого трагедии… все не так страшно. Дело в том, что мы создадим три трудовых лагеря по триста человек в каждом. Мы уведем туда тех, кто есть здесь, на Площади быков. Из них мы организуем поисковые группы, которые в сопровождении вооруженных солдат поедут на грузовиках по окрестностям.

      – Командир, я буду говорить с вами откровенно. Если нас будут использовать, чтобы искать пшеницу, а по ночам уводить, чтобы расстреливать, лучше оставьте нас здесь и убейте сразу. При таких условиях ни я, ни кто-либо другой не пойдет искать пшеницу. А если пойдем, то чтобы попытаться сбежать…

      – Ну, смотрите, первого, кто попытается сбежать, мы убьем на месте. Что касается всего остального, мы никого не собираемся убивать без разбору. Пребывание в лагере будет временным. Мы не станем никого задерживать дольше, чем необходимо. По мере того как мы будем получать новости с родных мест каждого солдата о его поведении до и во время войны, мы постепенно будем отпускать всех тех, у кого руки не запачканы кровью.

      – А почему вы обращаетесь ко мне? Делайте, что хотите… Я здесь ничего не значу.

      – Вы ошибаетесь, капитан, значите, и много. Вы назначаетесь ответственным за людей в вашем лагере. Ищете себе помощников, каких хотите, наладьте распределение еды и воды и следите за гигиеной. Я назначаю вас главным. Завтра утром пусть все садятся в грузовики, которые будут у двери, и хорошо ведут себя во время поездки.

* * *

      Трудовой лагерь для интернированных, назовем его так, был устроен в уцелевших постройках одного посёлка. По периметру установили колючую проволоку и несколько наблюдательных постов. В центре сохранились два больших помещения, которые служили в качестве