Небо над бездной. Полина Дашкова

в Галлиполи. Могу вас поздравить, месье Данилофф присвоено звание генерала. Он передал для вас письмо, однако мы с мужем решили, что это может быть опасно. Ваш отец служит у Ленина.

      – Мой отец врач, он вовсе им не служит.

      – Ну, не знаю, как это называется. Он часто бывает в Кремле. По нашим сведениям, туда пускают только проверенных людей, членов большевистской партии.

      – Нет, он не состоит в партии, он просто консультирует, лечит их. Где же письмо?

      У Тани сел голос, она могла говорить только шепотом.

      – Я уже объяснила, письма у меня нет. Когда мы отправлялись в эту страну, нас предупредили, что при всем кажущемся хаосе тайная полиция, ВЧК, здесь работает великолепно, особенно это касается Москвы и Петрограда. Я и так сильно рискую, встречаясь с вами. Но поскольку месье Данилофф ранен, я не сочла возможным пренебречь обещанием, пусть даже данным не мной, а моим мужем.

      – Ранен?

      Таня остановилась, сильно сжала Мишину руку. Ей было известно, что в ноябре двадцатого Павла, тяжело раненного, полумертвого вывезли из Ялты, когда эвакуировалась армия Врангеля. Она знала, что он выжил, служит в штабе генерала Кутепова в Галлиполи.

      – Не надо так пугаться, теперь опасность для жизни миновала, – смягчилась дама, заметив, как побледнела Таня.

      – Это уже третье ранение.

      – Третье? Да, неприятно. Что делать, он военный. – Элизабет грациозно повела плечами. – Ну, успокойтесь, уже все хорошо. Он поправляется.

      – Благодарю вас, Элизабет. Скажите, как это могло произойти? Там ведь нет боевых действий.

      – О, там есть нечто другое, едва ли не худшее. Разочарование. Деградация. Кое-кто не выдерживает, сходит с ума. Одному молодому капитану померещилось, будто генерал Данилофф – красный шпион, на том основании, что его тесть в Москве лечит Ленина, ну и еще, при генерале живет еврейский юноша, Джозеф Кац. А для некоторых деятелей белого движения все евреи красные.

      – Джозеф Кац? Ося! Боже мой, о нем так давно не было вестей. Скажите, как он? Я не видела его сто лет.

      – Джозеф – прелестный мальчик, талантливый журналист, своего рода феномен. В столь юном возрасте уже приобрел популярность, пишет забавные очерки для французских газет. Именно он привел моего мужа к месье Данилофф в госпиталь.

      – Ося пишет по-французски? Его печатают? Простите, у меня голова идет кругом. Вы сказали, какой-то сумасшедший капитан стрелял в Павла из-за папы, из-за Оси?

      – Перестаньте. Джозеф и ваш отец тут абсолютно ни при чем. Что за странная манера у вас, русских, все усложнять и добавлять себе страданий, которых у вас и так сверх всякой меры? Стрелял сумасшедший. Хотел убить, но только прострелил плечо. Сама по себе рана пустяковая, однако помощь подоспела не сразу, месье Данилофф потерял много крови.

      – Когда это случилось?

      – Полтора месяца назад, в начале октября. Кажется, в ночь с седьмого на восьмое. Об этом случае даже писали французские газеты.

      – С седьмого на восьмое, – чуть слышно, по-русски, повторила Таня, – именно в ту ночь. Господи, что