Дикая тварь. Джош Бейзел

мистер Нгунде, извините.

      Он потеет.

      Как только он закрыл за собой люк, я вспомнил о тель-а-грамме, которую поднял с пола в медпункте. Достаю ее и читаю:

      “ИШМАЭЛЬ – ПОЗВОНИ МНЕ”.

      Интересно.

      Ишмаэль – мое имя по федеральной программе защиты свидетелей, но единственный, кто так называет меня, это профессор Мармозет. Это он первым делом устроил меня в ФПЗС, а потом – в медучилище. А когда у меня начались неприятности – вывез из Нью-Йорка.

      Мармозет – не болтун. У него даже нет автоответчика. Если Мармозет выходит на связь, это серьезно. Телеграмма может означать: “Тут для тебя нашлась работа”. Возможно, даже связанная с медициной.

      Возможно, даже на суше.

      Но пока не узнаешь больше, гадать нечего. Сейчас работенка у меня и так паршивая, даже если не думать, что мог бы заниматься чем-то получше.

      Поэтому сосредоточься на качке. На морской болезни.

      Очень скоро все выяснится.

      2

      Портленд, Орегон

      Понедельник, 13 августа

      В аэропорту Портленда меня встречает девушка с челкой, как у Бетти Пейдж, и табличкой “Д-р Лайонел Азимут” – именно ее я и нанял бы, будь я на четырнадцатом месте в списке богатейших людей Америки. Она просто вылитая телочка с пин-апа. Но такая, что может и хук врезать.

      – Неинтересно, – заявляет она, как только я подхожу к ней.

      – Я Лайонел Азимут.

      – Отвали.

      Я не принимаю это близко к сердцу. С виду-то я – елдак елдаком на конце с кулаком.

      – Мне назначена встреча с Милл-Отом[8], – добавляю я.

      Это заставляет ее передумать:

      – У вас есть багаж?

      – Только вот это.

      Спустя секунду:

      – Может, лучше катить?

      – Ручка слишком короткая.

      Она оглядывается по сторонам, но никто другой на фамилию Азимут не претендует.

      – Простите, – говорит она. – Меня зовут Вайолет Хёрст. Я палеонтолог Милл-Ота[9].

* * *

      – Для чего Милл-Оту собственный палеонтолог? – спрашиваю я, как только мы прошли сквозь дождь и оказались в подземном гараже. Время восемь вечера.

      – Не могу сказать. Это конфиденциальная информация.

      – Вы что, клонируете динозавров? Как в “Парке Юрского периода”?

      – Никто не клонирует динозавров, как в “Парке Юрского периода”. ДНК разлагается за сорок тысяч лет, даже если это ДНК комара в куске янтаря. Единственный способ получить ДНК динозавра, вымершего шестьдесят миллионов лет назад, – это восстановить ее из ДНК его современных потомков. Мы начнем жрать человечину на улицах раньше, чем достигнем таких технологий.

      – О как! С чего бы?

      – В ней белка много. И вообще, я не зоопалеонтолог. Вот моя.

      Мы подошли к машине. Старенький “Сааб” с полосой ржавчины по всему кузову, вроде ватерлинии. А может, это и есть ватерлиния.

      – А какой вы палеонтолог? – спрашиваю я.

      – Катастрофический. Если хотите, можете

8

На самом деле я не говорю “Милл-От”. Просто я дал ему такую кликуху про себя, поскольку в СМИ его окрестили “миллиардером-отшельником”.

9

Вайолет Хёрст, естественно, тоже не называет его “Милл-От”.