Ежевичная водка для разбитого сердца. Рафаэль Жермен

упоминании моей матери мы с Катрин переглянулись ошеломленно и озадаченно. При чем тут моя мать?!

      – …Так вот, глупо, но я решил, что ты… что тебе не хочется никуда выходить… я… это ужасная глупость с моей стороны… ты… ты сильнее, чем я думал, и… вот… в общем… это… не вот… я допустил непростительную ошибку. Надеюсь, что ты сможешь… нет… Vergiß das… я… мне очень жаль. Вот. Гм… Пока.

      Это было все. Мы с Катрин тупо смотрели на маленький аппарат, ожидая непонятно чего.

      – А что такое Vergiß das, что это значит?

      – Это значит «забудь»!

      – Что он хочет, чтобы ты забыла?

      – Да не знаю я!

      – Надо еще раз прослушать!

      – Давай!

      – Ох, мне показалось, что… он говорил не так, как обычно!

      – Да, знаю!

      Все наши фразы были до того восклицательными, что я рассмеялась. Чисто нервное, но как же от этого было хорошо!

      «О’кей… о’кей, о’кей, о’кей… Прослушаем еще раз». Я приложилась к «маргарите» так основательно, что глотать пришлось в два приема. «Тебе не показалось, что он был… слегка опрокинутый? Потому что для Флориана это… это турбо-мега-архи-опрокинутый».

      – Был, был опрокинутый…

      – Он никогда не бывал опрокинутым. Как ты думаешь, это знак, это хороший знак?

      – Надо бы разобраться, что ты подразумеваешь под «хорошим знаком».

      Она смотрела на меня с сокрушенным видом. Я понимала, что она хочет сказать. Что я, собственно, подразумевала под «хорошим знаком»? Что некоторая нервозность в обычно таком степенном голосе Флориана означала, что он может ко мне вернуться? Размышления под таким углом не могли не быть смертельно опасными, это было абсолютно ясно даже сейчас, когда я пыталась заглотить децилитр «маргариты» в один присест.

      – Ладно, все, – решилась я. – Прослушаем еще раз.

      Я хотела было нажать клавишу телефона, но тут вошел Никола и объявил с победоносным видом: «Я принес водку!» Он остановился, разочарованный, увидев, что с крепким алкоголем у нас уже все в порядке. Наши стаканы были наполовину пусты.

      – Где Ной? – спросила Катрин.

      – У Эмилио. Он вышел на площадку, когда услышал нас, и сказал, что Ною, наверно, лучше побыть сегодня вечером у него.

      Мы с Катрин переглянулись и одобрительно покивали. Начинающий актер или нет, Эмилио был неоценимым помощником.

      – Что тут творится? – спросил Никола.

      – Звонил Флориан. Мы как раз собирались еще раз прослушать его сообщение.

      – Подождите меня, я налью себе выпить. Вы что пьете?

      – «Маргариту», но это слишком долго, пока еще ты приготовишь! Выпей из моего стакана, потом еще смешаем.

      Катрин не было равных, когда приходило время контролировать потребление алкоголя, необходимого для выхода из кризиса.

      – Отлично, – сказал Никола и сел перед нами, потирая руки. Он отпил большой глоток из стакана Катрин и посмотрел на нас. – Ну что, слушать будем или как?

      – А тебе не терпится, да? – спросила я, чуть улыбнувшись. – Ты же мужик, чего ж так возбудился, а?

      – Я