Васек Трубачев и его товарищи. Валентина Осеева

из кухни отец, разжигая примус. – У нас все есть! Сейчас чай будем пить.

      Васек с любопытством смотрел, как тетка вынимала какие-то банки, завернутые в полотенце, положила на стол румяный пирог, охая и приговаривая:

      – Ай-яй-яй! Измялось все! Хорошо хоть варенье довезла. А уж толкали меня, тискали… Людей, людей едет – пропасть! А в Москву – еще больше… Пашенька! – крикнула она, развертывая сколотую булавками бумагу. – Вот тебе подарочек. А это Ваську.

      – Ба, ба! – удивился Павел Васильевич, разглядывая расшитый ворот рубашки. – Ну искусница! Ну, спасибо, Дуняша!

      Васек тоже с удовольствием примерял пушистые синие варежки и такие же носки.

      – Как раз! Мне как раз, папа… Спасибо, тетя! – догадался он после того, как отец еще раз обнял тетку.

      – А мы-то с тобой опростоволосились! – смущенно сказал Павел Васильевич, глядя на Васька. – Не приготовили тетке подарочка.

      – Что ты, что ты, какой подарочек! Ты меня и так не обижал, Паша.

      Чай пили втроем. Васек слушал, как без конца рассказывает тетка о каких-то соседях, как переспрашивает ее отец, живо интересуясь всеми новостями.

      – А этого-то… как его, с которым мы на огороде-то попались? – подмигивал отец.

      – А, – оживленно подхватывала тетка, – Бирюковы, что ли? Живут, живут! Коля-то на инженера вышел, Маруська за летчиком в Москве. А этот, конопатенький-то, на доктора учится.

      – Скажи пожалуйста! – удивился отец и скромно сказал: – А я вот мастер… стахановец!

      – Слышала я, как же! – с гордостью сказала тетка. – А ведь сиротами мы росли. Вот уж истинно спасибо советской власти! Всегда скажу, хотя сама как-то на отшибе живу. Связалась со своим домишком, с курами да с козами, и никакой пользы от меня нету… А и бросить не бросишь и уйти не уйдешь…

      – А как же теперь-то? На кого хозяйство оставила?

      – Да кой-что попродала. А кой-что у соседей оставила. Соседи – люди хорошие, поберегут, – прихлебывая с блюдечка чай, говорила тетка.

      – М-да… Это тоже не жизнь. На старости к своим прибиваться надо. Ты уж так обдумай: может, приживешься и с нами останешься?

      – Как ты, Паша… А я вся тут… Родней вас у меня никого нет.

      Васек вылез из-за стола и пошел к Тане.

      – У нас новость, – сказал он, – тетя Дуня приехала!

      – Я уж слышу. Вот и хорошо, а то Павлу Васильевичу не управиться одному.

      – А ты что же не идешь к нам? Пойдем?

      – Ну, что ты! Небось они о своих делах говорят. Зачем мешать!

      – Таня, – крикнул Павел Васильевич, – иди познакомься, соседи ведь!

      Таня, оправляя на ходу толстую косу, смущаясь, вошла в комнату.

      – Не бойся, не бойся, – подталкивал ее Васек.

      Тетка быстро оглядела девушку с головы до ног. На лице ее появилось натянутое, неприятное выражение.

      – Евдокия Васильевна, – сказала она, протягивая Тане руку. – Садитесь, гостьей будете.

      – Да она не гостья, она наша, – громко сказал Васек. – Она живет здесь!

      – Знаю, знаю, – сухо сказала тетка. – Уж я все рассмотрела… Подай стульчик, Васек!

      В