Фиолетовое солнце. Роман. Анна Синельникова

значит, приездом. Да ещё и дома застал, удачно так. Да ещё и в унынии. Двойная удача, что сказать.

      И поведал он мне в тот вечер вот такую притчу.

      Жила в их селении некая Донна Анна. И очень любила эта Донна подумать, поразмышлять. И вот, как-то прознали все местные бабы, что в их селение должен приехать бравый казак, ну, просто загляденье, мечта бабская одним словом.

      Намыла Анна сени, занавески новые повесила, сервиз лучший чайный достала. И стала ждать.

      Но вот, соседка Нюрка, что жила через дорогу, видать на все свои сбережения, купила новую молодую корову – да, просто шикарную корову, глаз не нарадуется, глядючи на неё. Да ещё и молоко та стала давать просто чудо, о чём уже быстро прознала вся улица. И стали ходить все к ней на дивную корову смотреть, да причитать: «Ох, Нюрка, хозяюшка! Первая на деревне невеста!»

      Побежала тогда Донна Анна на базар и купила себе золотую курицу, которая стала нести такие огромные яйца, посмотреть на это диво тоже стал сбегаться народ со всего села, у её забора стало не протолкнуться. Нахваливали люди Донну Анну всячески. Она возгордилась, да и успокоилась. Стала ждать поджидать, когда ж уже добрый молодец появится.

      Нюрка, увидев всё это, съездила в город и купила там себе самые дорогие лаковые туфли. Посмотреть на Нюрку приходило всё село, а она всё щеголяла в них по двору, то к поросятам, то к утятам, то к курям… «Ох, и красотка!» – судачил народ то там, то сям.

      Думала, Анна, думала… Сбегала к ювелиру и заказала у него самое дивное ожерелье из бус красного цвета.

      Эка, диковинка, подумала Нюрка и купила себе в местном продмаге самую яркую губную помаду.

      Эх, поглядела, на это Донна Анна, и побежала в продмаг, бураку взяла, щёки натёрла докрасна. И стала так сидеть у оконца своего, из-за свежих, цветастых занавесочек выглядывать своего доброго молодца.

      Нюрка посмотрев на это всё, подумала-подумала и поехала в город, где в новой парикмахерской ей сделали самую модную причёску… Такой павой и красоткой вернулась она в селение, на каблучках, села на своей завалинке и давай ждать-поджидать того самого добра молодца.

      Думала, Донна Анна, думала… Но так ничего придумать и не смогла. Взяла табурет, да и повесилась.

      Вот такая сказка. Притча такая.

      – А что же казак? – не удержалась я от вопроса, ещё не оправившись от шока скорой развязки сказки.

      – А казак? Да, что казак?! Мимо, наверное, проехал… Мало ли их энтих казаков бравых-то…

      – Уж точно, мужиков-то энтих под каждым забором – хочешь – бери, не хочешь – не бери, всё одно и тоже, обёртка не имеет такого уж важного значения, правда?.. Ведь о том же притча, наверное…

      – Может быть.

      – Так что? Вы думали, Донна Анна? Много думали, говорите?..

      В ту же ночь ко мне во сне пришёл тот же казак и тыча какой-то смотанной верёвкой в лицо, повторял:

      – Так что? Вы думали, Донна Анна? Много думали, говорите?

      – Так вы говорите, думали, Донна Анна? Много думали?!

      Он был