Седьмая свеча. Сергей Пономаренко

Глеб чувствовал себя неловко из-за того, что очутился в глупом положении. «Неужели я настолько опьянел? Увидел бы меня сейчас кто-нибудь из сотрудников института! Вот разговоров было бы!»

      – Вы не смущайтесь и проходите в дом. Раздетым вышли на улицу, ведь не лето сейчас, осенние ночи холодные! Не дай боже простудитесь, что я скажу Ольге? – Маня вела себя так, словно ничего необычного не увидела в его поступке. Приблизившись почти вплотную, она тихо, заговорщицки прошептала: – Это Ульяна балуется! Не хочет покидать землю.

      У Глеба пробежал холодок по спине, он почувствовал, что и в самом деле замерз, и поспешно вошел в дом.

      Знакомая обстановка комнаты, яркий электрический свет успокоили его. Глеб вновь вспомнил о своей глупой выходке, но, к своему удивлению, уже не чувствовал смущения, а был заинтригован словами Мани. Облегченно вздохнув, он опустился на стул возле стола с остатками ужина. Маня, войдя следом, успела в прихожей сбросить бесформенную темную куртку, придававшую ее фигуре квадратную форму и больше похожую на ватник, заменить туфли на тапочки. В плотной серой юбке и темно-зеленой кофте она выглядела по-бабски, хотя свежий цвет лица говорил о том, что она, возможно, одногодка Глеба или чуть старше него. Лицо у нее было округлое, кожа упругая, чистая, из-под черной косынки выбилась прядь светлых волос; глаза у Мани были темно-карие. Она подошла к софе, застеленной покрывалом тигровой расцветки, и устало присела, вытянув ноги.

      – Не то чтобы сильно устала – ноги очень болят. Немного передохну и вам постелю.

      – Я пока спать не хочу… – Глеб настроился на беседу, с интересом наблюдая за женщиной. – Вы полагаете, что со мной этот конфуз случился не из-за выпитой самогонки, а из-за вмешательства… – Глеб многозначительно поднял глаза к потолку.

      – Полагаю, что так оно и есть, – без раздумий подтвердила Маня. – Ваша теща была необычным человеком, попросту говоря, сельской ведьмой!

      – Ведьмой?! – Не удержавшись, Глеб улыбнулся. «Все-таки в селе сохранилось много предрассудков и пережитков прошлого, всякой чертовщины».

      Его мировоззрение основывалось на строгих научных принципах. Он свято верил в эволюционную теорию Чарльза Дарвина и допускал, что ко многим белым пятнам и нестыковкам этой теории имеют отношение скорее инопланетные существа, чем некое божественное начало. Глеб видел, что СМИ зачастую активно рекламирует всевозможных ведьм, черных и белых колдунов, экстрасенсов, и был глубоко убежден в том, что они не более чем шарлатаны, лжецы, авантюристы, паразитирующие на наивной вере некоторых людей в сверхъестественное. По его мнению, все сверхъестественные события и явления нужно объяснять с позиций науки, только у ученых до этого не всегда доходят руки, так как они решают более серьезные и насущные проблемы.

      – Не улыбайтесь так, Глеб, это очень серьезно! Считаете меня наивной суеверной простушкой? Я преподаватель физики и математики в здешней школе! Мне это слово больше нравится,