Незнакомый муж. Барбара Ханней

смотревшего на нее, и, не зная, что сказать, кивнула. И сразу пошла назад в гостиную; любопытство гнало ее посмотреть на другую комнату.

      Та была явно отделана под детскую, и намного больше главной спальни, без великолепных видов и с двумя отдельными кроватями, на которые было смешно смотреть, так малы они были для этого большого мужчины.

      Она повернулась к Максу, наблюдавшему за ней.

      – Тебе здесь будет неудобно. Нам нужно поменяться. Мне отлично подойдет одна из этих кроватей, и я так устала, что мне не нужны никакие виды из окон, и я не…

      – Кэрри, успокойся. – Теперь Макс выглядел почти довольным. – Все в порядке. Мне будет тут хорошо. – У него появились лучики вокруг улыбающихся глаз. – Тебе надо выздоравливать, а потому полагается лучшая комната, кроме того, в твоей спальне есть ванна.

      – Ну да, конечно, – поспешила согласиться она.

      – А теперь пойдем на балкон и полюбуемся видом, – предложил он. – Я сделаю тебе чай.

      Макс больше походил на ковбоя, чем на официанта или повара, однако приготовил на удивление хороший чай, не спрашивая, что любит Кэрри – чуть молока и без сахара. Свидетельства того, что он действительно ее муж, начинали множиться, и она приняла это со смешанным чувством смятения, смущения и радости.

      Наверное, когда к ней вернется память, жизнь в одночасье станет чудесной. Безукоризненной. Намного лучше той, которую она может себе представить. Кроме разве того, что ее семейная жизнь проходит в буше.

      Но пока, по крайней мере, было очень приятно сидеть на балконе и чувствовать, как дует легкий прохладный бриз с моря. В воздухе пахло плюмерией, небо розовело под закатным солнцем. На вершинах деревьев внизу у воды переругивались какаду. По неподвижной серебристой гавани скользили яхты.

      Сплошная идиллия. Компаньон Кэрри – ее муж – красив и обаятелен. Ей хотелось наслаждаться моментом и ни о чем не беспокоиться.

      Если бы ситуация не казалась такой нереальной – какой-то ненастоящей, будто она попала во временную ловушку и живет чужой жизнью.

      Макс организовал обед, заказав еду из ближайшего китайского ресторана, накрыл на стол, воспользовавшись милым голубым обеденным сервизом, который нашелся в квартире.

      Ночь была ароматной, они зажгли свечи в стеклянных подсвечниках и поели на балконе. Лунный свет лился на воду, вдали сверкали огни на чернеющем силуэте Магнитного острова. От причала, мягко и безмолвно скользя в темной гавани, отошла яхта и направилась в море.

      Сочетание еды и лунного света произвело на Кэрри волшебное впечатление, и она почувствовала, как тело расслабилось, нервные узлы ослабли, хотя ее любопытство о браке с Максом выросло с гору.

      – Ты не знаешь, что я сделала с обручальным кольцом? – Вопрос из сотни вопросов, циркулировавших у нее в голове, прозвучал раньше, чем она сообразила, о чем спрашивает.

      Выпалив его, она почувствовала себя неловко, особенно когда увидела удивление, а затем и боль в глазах Макса.

      Он ответил не сразу и снова занервничал,