Там, где начинается вселенная. Джей Эм

слишком сильно разгоревшиеся пожары – чтобы покупатели не извели друг друга под корень.

      – Компании работают не только на военный рынок, – хмуро откликнулся Сальваторе.

      – Но и на него тоже.

      – Что изменится, если я не займу вакансию? Займёт кто-то другой.

      – Для тебя – всё изменится. Один-единственный поступок может многое разрушить. А может – стать началом для чего-то нового. Как ты поступишь, зависит от…

      – Ты правда легионер? – перебил Гая Юлия Сальваторе.

      – Бывший.

      – Всё равно. Какое право ты имеешь разводить трёп про кровь и совесть? Сколько сотен ты отправил на тот свет, прежде чем начал строить из себя святого?

      – Не считал. Много.

      – Ну вот и отвали от меня.

      Прозвучало это не особо сердито. Просто парень хочет, чтобы от него отстали. Но Гай Юлий не собирался оставлять своих попыток.

      – Я не горжусь своим прошлым. Теперь – нет.

      – Не надо передо мной оправдываться. Я тебе никто, и ты мне тоже. Осуждать не собираюсь, это последнее дело. Но моя жизнь касается меня одного. Не хватало ещё раскаявшегося убийцы, который будет наставлять меня на путь истинный. Давно ты в Союзе?

      – Месяц.

      – Негусто. Вряд ли твоего раскаяния надолго хватит. Скоро ты вернёшься туда. На войну.

      – Нет. Я изменился… И не оправдываюсь. Да, я был исполнителем. Но технократы…

      – Никто не заставит американских и африканских царьков грызться между собой, если они сами того не пожелают. Люди рвутся к власти… Все вы – такие!

      Отхлебнув кофе, Гай Юлий в упор глянул на собеседника.

      – А ты?

      – Я собираюсь устроить свою жизнь. Не когда-то и где-то, а сейчас и здесь. В конце концов, у меня в запасе нет такой прорвы времени, как у тебя.

      Сальваторе замолчал, но Гай Юлий был уверен, что он хочет задать какой-то вопрос. И не ошибся.

      – Психологи и технократы… или как там их – техники? – на самом деле занимались какой-то работой вместе? Это не враньё?

      – Не враньё. История долгая, но постараюсь изложить покороче.

      По выражению лица молодого человека Гай Юлий понял, что на сей раз тот выслушает его, не перебивая. И Сальваторе действительно не перебивал. Но когда Гай Юлий закончил рассказ, покачал головой:

      – Меня не оставляет подозрение, что ты чокнутый.

      Взяв вилку, он с удвоенной энергией принялся за еду, от которой его отвлёк разговор. Гай Юлий на провокацию не ответил.

      Мимо прошло несколько пассажиров. Последней была женщина в длинном золотистом плаще. За ней тянулся густой парфюмерный шлейф.

      – Я начал задавать себе слишком много вопросов, Сальваторе. Поэтому и перестал быть легионером. Большая часть моих вопросов до сих пор без ответа.

      – И что же? Ждёшь, кто-то тебе всё растолкует?

      – Почему бы и нет? В Сейпио я был у местных психологов. У тех же, кто работал со мной в прошлые разы. То есть, не совсем у тех же… но там же. Рассказал, как живу теперь. И одна женщина посоветовала мне ехать в Катакарану и найти Шэна.

      Послышался