Тайпан. Джеймс Клавелл

ты начал давить на банк?

      – Нет. Если бы я мог до такого додуматься, уже давно бы сделал. Идея прямо гениальная. Очень уж мне нравится видеть, как тебя заарканили за одно место.

      – Если это было устроено специально, я узнаю.

      – Специально, парень, специально. Можешь мне поверить.

      – Кто это был?

      – Морган, – ответил Брок. – Я решил поручить это ему – малыш подрастает. Н-да. Мой мальчик это и провернул, и я горжусь им смертельно. – Он довольно почесался: вши давно стали среди торговцев нормальным явлением. – Так что ты разорен, Дирк. После стольких лет. Конец.

      – За тридцать дней много чего может произойти.

      – Верно. Я слышал, твой сын отвечает за распродажу земельных участков?

      – Да. Но там все будет честно. Кто даст больше, тот и получит землю. Мы не шельмуем, Тайлер. Шельмуют другие. Нам это ни к чему.

      – Черт тебя побери! – взревел Брок. – Ты заявляешь, что я шельмую?

      – Ты шельмуешь все время, – ответил Струан, дав волю своему гневу. – Ты шельмуешь со своими людьми, шельмуешь со своими кораблями, и когда-нибудь это погубит тебя. Нельзя вечно строить свой успех на ударах плети.

      – Клянусь Богом, я делаю только то, что делают все! Если у тебя такие новомодные слезливые взгляды, это вовсе не значит, что все остальные не правы. Плеть держит отребье в узде. Отребье!

      – Ты живешь плетью, от плети и умрешь.

      – Ты хочешь решить наш спор сейчас? Плеть против плети? Нож против ножа? Тогда выходи, клянусь Богом! Или ты все такой же трус?

      – Я уже говорил тебе однажды и скажу еще раз, последний. Когда-нибудь я приду за тобой с плетью. Может быть, сегодня, может быть, завтра, может быть, через день. Но, клянусь Создателем, когда-нибудь я приду за тобой! И запомни вот еще что. Если ты случайно умрешь до того, как я буду готов, я приду за Гортом и Морганом и пущу ко дну твое дело.

      Брок выхватил нож:

      – А может, парень, я перережу тебе глотку прямо сейчас.

      Струан спокойно наполнил фужеры. Бутылка опустела.

      – Открой другую. Там их еще много.

      Брок рассмеялся:

      – Ах, Дирк, мой мальчик, ты редкий человек. Ты разорен, а все чего-то хорохоришься, изображаешь из себя. Тебе конец, ты слышишь, парень? Твой Благородный Дом полетел вверх тормашками. И ты трус!

      – Я не трус, Тайлер. Ты это знаешь.

      – Ты помнишь тот холмик, где собирался поставить свой Большой Дом? – спросил Брок, и глаза его заискрились.

      – Да.

      – Он мой, парень. Я куплю его. Сколько бы ты ни предложил, я дам больше.

      Кровь бросилась Струану в голову. Он знал, что у него теперь нет денег, чтобы тягаться с Броком. И не будет, если он не заключит сделку с Тисэнем. Если не предаст Гонконг.

      – Будь ты проклят!

      – Он будет моим, парень. Как и вся эта вонючая скала. – Брок осушил свой фужер и снова рыгнул. – После того как твоя компания пойдет с молотка, я выживу тебя с этих морей, так чтобы даже духу твоего здесь не осталось. –