В сетях страсти. Крис Кеннеди

трепет, особенно в те моменты, когда он улыбался ей. А улыбался он ей довольно часто, сначала с противоположного конца комнаты, когда появлялся у них в доме, а потом с противоположного конца обеденного стола в Главном зале; Кир восседал рядом с ее отцом, а она, София, – напротив них.

      Этот человек стал любимцем ее отца, другом семьи, и спустя непродолжительное время они уже обменивались улыбками во время дневных верховых прогулок, а также вечером при сиянии свечей, сидя за шахматным столиком. И шахматы не могли удержать их в стороне друг от друга.

      Молодой посланник Козимо Эндольте и старый могущественный судья виделись все чаще, и как-то само собой получалось, что София, влюбившаяся в обаятельного негодяя, постоянно оказывалась с ним рядом.

      И наконец, случилось то, что должно было случиться – они потянулись друг к другу через шахматный столик и на сей раз зашли дальше, чем следовало. В результате сердце Софии было разбито. Некоторое время спустя ее отец отправился в путешествие, вернее, это была просто деловая поездка, и Кир тоже куда-то исчез. Но отец вскоре вернулся, а Кир – нет.

      Но неприятности на этом не закончились. Уже после возвращения судья Дарнли был обвинен в продажности. Прошел целый год, прежде чем начался судебный процесс, однако приговор был скорым и суровым: виновен в измене и заслуживает смерти. Король Эдуард решил, наконец, взяться за своих нечестных и корыстных подданных.

      Во время ее последнего визита в холодную тюремную камеру отец убедил Софию бежать. Отныне она не только превратилась в парию, но и, по словам отца, в самом скором времени Козимо должен был явиться за нею. И за гроссбухом.

      – Пусть возьмет его и убирается, – прошипела София, украдкой бросив взгляд на стражника, стоявшего у двери.

      – Нет-нет, дитя мое, – прошептал отец. – Он знает, что ты видела гроссбух. Поэтому и придет за тобой. Так вот, хорошенько спрячься, чтобы тебя никто не нашел. И начни заново свою торговлю шелком. Есть один небольшой городок, Баттен-Даунс. Он хорошо подходит для этой цели. Туда и отправляйся.

      После этой беседы София больше не видела отца. И она сделала так, как он сказал, – скрылась, прихватив с собой гроссбух.

      Вся округа кипела и бурлила – оказалось, что могущественный судья и сам попал под суд. Но даже после того, как король вынес Дарнли свой приговор, ничто не связывало его имя ни с коммендой, ни с Козимо Эндольте. Разумеется, слухи ходили, причем во множестве, однако никто не мог их подтвердить, ибо люди, пострадавшие от комменды, не хотели рисковать жизнью. А без свидетельских показаний не было и доказательств.

      Так что единственным доказательством являлся гроссбух.

      София шагала по улице Ракке с такой решимостью, что люди расступались, давая ей дорогу, но она едва замечала их – думала лишь об одном: как бы добраться до «Испанской дамы» раньше Кира?

      Приблизившись к постоялому двору под названием «Испанская дама», София остановилась и осмотрелась.