Охота на мамонта-2. Раскаленная крыша. Олег Ёлшин

встала. И улыбается! Улыбку эту до сих пор забыть не могу. И откуда тогда силы взялись. Все смогла, все сделала, подняла ее, воспитала, выучила, в институт отправила. Только бы не повторила мою судьбу… А три месяца назад с лесов и грохнулась. Сколько же можно? Вот и лежу. А она каждый день ко мне приходит. Девочка моя… А ты говоришь – “вроде того”. Все будет, все получится, какие твои годы!

      Евдокия замолчала, сидела и долго смотрела в окно, откуда слышался шум ночного города. И улыбалась. Он впервые видел, как эта, немного грубая суровая, женщина улыбалась. Наверное, в эту минуту она вспоминала дочь.

      – Я тебе помогу. Очнусь и заплачу за твою операцию, – вдруг сказал Илья. Лицо Евдокии исказилось презрительной гримасой, и она захохотала.

      – Что? – не понял он.

      – Не заплатишь.

      – Почему?

      – Мало ли, что во сне может присниться. Платить за какую-то маляршу, которую и знать-то не знаешь – ты в своем уме? Вернешься, закрутишься, завертишься, там все будет по-другому. Забыл что ли?

      – Забыл. Ты права.

      Вдруг она прошептала:

      – О! Идет, старая! – и хитро прищурилась. Илья тоже замер, прислушавшись.

      – Никого нет, ты ошиблась.

      – Идет же, говорю, глухой что ли?

      Он снова замер.

      – Нет там никого.

      – Как нет?

      – Вот так! Давай, посмотрю.

      – Не надо, – резко ответила она. – Идет, и пусть себе идет – не по наши души.

      Теперь и он услышал звуки шагов, которые невозможно было спутать ни с чем. Вот они приблизились и тишина. Жуткая тишина.

      – Как лотерея, – подумал он, – русская рулетка.

      – И чего тут встала? – прошептала Евдокия, подмигнув, – заблудилась, пьяная, наверное.

      Она зачем-то пригнула голову, положив на нее руки, и улыбнулась, прошептав:

      – Боишьси?

      Сейчас Евдокия хулиганила. Он ничего не ответил, но инстинктивно тоже наклонил голову, почувствовав себя страусом.

      – А мы спрячемся. А нас тут нет! – хихикала она, и поневоле Илья поддался ее настроению. Уже тихо смеялся, не в силах сдержать себя. Как можно играть в такую игру и при этом смеяться? – вдруг подумал он. – Привык? Как к такому можно привыкнуть?

      – А нас тут нет! – продолжала веселиться Евдокия…

      Вдруг из-за стены раздался громкий возглас: – Есть.

      Илья похолодел.

      – Ты что, милая, ошиблась номером? – воскликнула Евдокия.

      – Нет.

      И снова тишина. Евдокия, став серьезной, удивленно спросила:

      – За Муромцем?… Да он всех нас переживет.

      – Нет, – послышалось из-за стены, – не нужен он никому. Давай, Евдокия, пора.

      Евдокия подскочила на месте, перекрестилась и выдохнула:

      – Отмучилась. Наконец.

      Сделала несколько шагов к двери, вдруг побелела и остановилась, ее лицо исказило ужасом. Потом пробормотала:

      – А, может….

      – Нет, не может, – резко перебили ее.

      – Я не хочу, я выберусь, у меня получится.

      Теперь она пятилась все дальше, что-то говоря,