Охота на мамонта-2. Раскаленная крыша. Олег Ёлшин

все будет хорошо.

      Он посмотрел на Илью, снова засмеялся и сказал:

      – В следующий раз, дружище, когда будешь устраивать корриду на МАЗ, оставь, пожалуйста, шифр от сейфа. А то как-то…. Сам понимаешь!… Все, пойдем, Оленька. Поехали, я тебя отвезу. Тебе сейчас куда? – их голоса уже таяли в конце коридора, а Илья снова и снова удивлялся верности своего помощника. Такое бывает редко, – думал он. – За фирму можно не волноваться. Дело в надежных руках… Дело! – и перевел взгляд на ненавистное тело.

      9

      – Ну, чего? Поиграем? – веселилась Евдокия. – Кого еще разбудим?

      Он теперь часто приходил ночью к людям, лежащим в холле на женской половине этажа. Зачем это делал – не осознавал, но одному в палате было невыносимо. Снова и снова думал, как ему разбудить самого себя.

      – Давай, твоя очередь! Тренируйся! – продолжала Евдокия.

      – Что это даст? Это всего лишь сон, – ответил Илья.

      – Сон, не сон – делать что-то надо. Ну-ка, расскажи нашей Оленьке сказку на ночь. Уж больно сладко она спит.

      Оленька, молодая женщина с переломом бедра после операции, лежала недалеко на кровати, предаваясь безмятежному сну.

      – Ох, доиграешься, Евдокия, – не выдержала Оленькина тень, – вот проснусь, подойду к приборам и отключу тебя, будешь знать, как играть по ночам с людьми.

      – Не подойдешь. Ходить-то не можешь! – возразила Евдокия.

      – Подползу ради такого дела!

      – Да ты ничего и не вспомнишь! Это же сон. Мало ли что может присниться, – засмеялась Евдокия.

      – А если вспомню?

      – Что же, грех на душу возьмешь, человека на тот свет отправишь?

      Ольга задумалась: – Твоя правда, грех не возьму, а вот тебя проучить бы стоило.

      – Так я же для дела. Вот, Муромца из комы вытаскивать нужно, месяц уже валяется. Пусть тренируется, пусть наблюдает, может, чего и поймет.

      – Сама-то лежишь третий месяц, что же не проснешься?

      Евдокия стала серьезной и проворчала:

      – А мне вроде ни к чему.

      – Почему? – спросил Илья.

      – У тебя дочь! – добавила Оленька.

      – Не ваше дело, – вдруг огрызнулась Евдокия. Потом все долго молчали. Наконец она произнесла:

      – В том-то и дело, что дочь. Большая уже, на выданье. А тут я с переломом башки. Да что там голова! С лесов свалилась, малярничала – это ладно. А вот позвоночник. Что с ним делать?

      – Что с позвоночником? – спросил Илья.

      – Перелом у нее, – произнесла Оленька.

      – Перелом! – прошептала Евдокия, – так всю жизнь и будет моя девочка утку за мной выносить… Якорь на шее! И кому она с такой обузой нужна будет?

      – Что ты такое говоришь? – воскликнула Оленька.

      – То и говорю.

      И снова долгая пауза.

      – Позвоночник лечится, – произнес Илья. – Сделают операцию…

      – Операция? Миллионы! – воскликнула Евдокия.

      – Что? – не понял Илья.

      – Доктора дочери насчитали – миллионы. Вот тебе и операция. Это ты привык за все платить, а мы денег таких